Впереди Сасори заметил телегу, нагруженную всевозможными товарами: мешками с зерном, ящиками с овощами и другими продуктами. Извозчик, мужчина средних лет с усталым лицом, стремился добраться до города до наступления темноты. Внезапно раздался скрип и громкий треск – одно из колес телеги отвалилось, и все товары посыпались на землю.

Извозчик, выкрикнув проклятие, принялся собирать рассыпавшиеся товары, но быстро стало ясно, что ему не справиться одному. Сасори, остановившись, прищурил глаза и наблюдал за этой сценой. Его мысли были заняты тем, как рациональнее использовать своё время: помочь этому человеку или продолжить путь. Сасори всегда был сторонником холодного расчета, но ситуация требовала немедленного решения.

Он медленно подошел к извозчику, не спеша, с холодным выражением лица.

Сасори кивнул, не произнося лишних слов. Он протянул руку вперед, и из его пальцев, словно живые, вытянулись тонкие нити чакрыНити Чакрыchakra(10) . НитиНити Чакрыchakra(10) , почти невидимые на солнце, начали двигаться с невероятной скоростью и точностью. Они поднимали мешки с зерном, собрали разбросанные овощи и аккуратно складывали их обратно на телегу. Каждый движок был точен и выверен, нити чакры выполняли свою задачу безукоризненно. Извозчик смотрел на это с благоговейным трепетом, не понимая до конца, что происходит.

Когда все товары были собраны и аккуратно сложены обратно на телегу, Сасори подошел к сломанному колесу. Его знания в механике и создании сложных конструкций были достаточны, чтобы быстро найти решение. Используя доступные материалы, он починил колесо и поставил его на место.

Жуткий рев, пронзал даже толстые стены штаба сотрясая воздух зловещей вибрацией. Это заставило красновласого юнца выскочить обратно за дверь на улицы. Помимо жуткого гула, что эхом расходился средь улиц Сасори почувствовал нечто гнетущее, словно воздух стал наполнен незнакомой энергией. Силой, что почти физически ощущалась на коже. И сила была эта густая, темная. Глаза Акасуна расширились. Ровно два чувства овладели им: страх и... любопытство.

Багровый уже отлично понимал это. Точнее и раньше заметил, что Фуу несколько с пришибем. Впрочем, он и сам был таким, наверное даже более странным, чем это смуглянка. Она ведь просто лезла с обнимашками, а не прикидывалась другим полом и готовила нереальный такой розыгрышь после совместного купания. Сейчас им пришлось немного остановиться, из-за того, что зеленовласая немного повисла на нём, тот собирался что-то ответить, но помешала неизвестная женщина. Она была вся в слезах, сначала говорила что-то неразборчиво, а потом постепенно всё встало на свои места. 

— На рынке? Там довольно людно, тяжело будет найти вашего ребёнка. — говорит Багровый в ответ, а потом смотрит на свою подружку. Её щенячие глазки буквально говорили, что надо помочь. — Ладно.. Но мы ничего не обещаем, стойте здесь, вдруг она вас тоже ищет. — после той паузы продолжает беседовать с ней красновласый. 

Собственно, другого выхода не было. Надо найти потерявшеюся девочку. Мамаша описала её и этого было более чем достаточно, по большой части Багровый собирался сделать вид, что они ищут ребёнка. Хотя так хотелось уже перекусить в кафешке у куколки. Ничего не попишешь. Красноволосый и Фуу отправляются на небольшой местный рыночек, чтобы найти потерявшуюся девочку по имени Шуна, первые десять минут обхода территории не принёс никаких плодов. Дальше они отправились в ближайшие переулки и вышли на соседнюю улицу от рынка. И там голяк. 

— Тяжело будет найти её, может поспрашивать у кого-то? — словно мысли в слух, спрашивает сам себя Багровый, возвращаясь с смуглокожей обратно на рынок. 

Дальше всё по последнему варианту. Спросить у того. Спросить у этой. Каждому из них приходилось описывать ребёнка, всё только отнекивались. За исключением последнего торговца фруктами. Вот он поведал, что видел этого ребёнка и куда она направилась, в сторону лавочки с местными сладостями. Как только они сразу не додумались проверить такие места? Вышло так, что собирался сделать вид, что ищёт, а в итоге вообще нашел. И да, в магазине сладостей. Вот так Багровый при своей подружке стал неким героем, который привел девочку к заплаканной невнимательной мамке. 

— От этого я еще больше проголодалась.. — хватаясь двумя руками за животик, грустным голосом говорит красновласый. Теперь они снова отправились в запланированное место. Ничего же больше не случится, да? 

Что-то было не то в ее словах, да и про ту ошибочку ничего не ответила. Фуу немного замялась, обдумывая что да как, а затем поглядела на подругу.

- Ну деньги же из пустоты не берутся, ну и мне трудно с тобой здесь согласиться. Прежде всего я помогаю людям, и это приятно когда ты помогаешь своему ближнему, пусть и мелочью. А плата, это приятный бонус.

С улыбочкой молвила смуглокожая, шагаяКонтроль Чакрыchakra(5) следом за красноволосой. Необычный цвет такой, сама же девушка редко встречала таких, подобной ей. 

- Я предложила погулять, именно с тем учетом, что бы мы хорошенько познакомились с друг другом. Пусть мы уже и являемся подругами, но разве это плохо узнать чуть больше?

Та вновь накинулась на бедную Лейну с обнимашками, уж больно зеленоволосой нравилась эта тактильность. С другой стороны, она искренне считала что в этом нет ничего плохого. 

- Кафе? Угощаешь?

Фуу воистину была открытой книгой, ее лицо выражало любую эмоцию, что та испытывала в данный момент, голосом она лишь подтверждала то или иное. Сначала удивление, а затем радость воскликнула. 

- Дааааа!!! Идем кушааааааать!

Уже совсем скоро Багровый и его подружка, быть точнее Фуу, покидают гостиницу Скрытого Песка и оказываются на главной улице селения. Тот в моменте не заметил, как случайно оговорился, и даже не предал этому значения, когда девушка переспросила. Если говорить начистоту, парень этого просто не заметил. Но вот отчетливо услышал её предложение следом. Будучи уже тут, под палящими лучами солнца, скрываясь под причудливой шляпкой, красновласый снова смотрит на неё и улыбается. 

— Гмм, ты права. Задания можно выполнить в любое другое время, да и не особо сильно я это люблю, если честно.. Мне нравится просто гулять и наслаждаться деньгами, находить что-то веселое и забавное! Ты наверняка так же считаешь, да? — задается вопросом Багровый, продолжая прикидываться девушкой. Сейчас тот и не думал о том, чтобы раскрыть себя. 

Всё это, похоже, будет продолжаться еще долго. Это создаст необходимые условия, которые позволят украсить тот момент, когда тайна всплывёт. Вот тогда Фуу подарит этому странному парню крайне приятные эмоции. 

— Я тут знаю одно кафе. Может туда? Я угощаю.~ — предлагает красновласый следом, спустя небольшую паузу после своего вопроса. 

Панорама вечернего небосвода раскрашивалась теплыми оттенками заката, напоминая отдельными мазками творение всецело исполнившегося в своем искусстве художника. Каждый причудливый развод на небе, каждый их неопределенный цвет, их симбиоз и плавность градиента в палитре казались делом кисти недоступного к пониманию демиурга, кой с великим умыслом олил красками скучную серость угасающего поднебесья. Методичность шатких шагов вела его сквозь это живописное ваяние, хронически притягивая к себе яркую синеву широко распахнутых глаз, что только усложняло и без того тернистый путь. Сегодня песчаная твердь под ногами казалась на удивление подвижной, и только в твердом плече под левой рукой Дейдара мог найти спасение от ее капризных нападок.

Аспидный туман надоедливо заволакивал мысли в голове, заставляя не в меру расслабленные глаза подрывника иной раз моргать, чтобы сфокусироваться на окресте. Редкая зелень листвы и стертые очертания домов то сливались в единое пятно, то расплывались в кривых линиях, обметанных пятнистыми мазками, танцуя перед взором в причудливом хороводе. Каждый тенистый переулок, проплывавший мимо в легкой, но методичной тряске, вкладывал в мысли блондина подобающую опьяненному разуму идею, что в их недре таятся существа, вышедшие из-под его рук в творческой фантазии. 

— Эй, ты видишь это... Ханзо? — дрожащий палец указал куда-то в сторону, на причуду изогнутых видов дерева, кое в его сознании имело формы искусной глиняной скульптуры, — Это... это ведь настоящее искусство! Взрыв... момент, когда все разлетается вдребезги... Гм-м-м....

Громкие бессвязные речи, что убежденно цеплялись за всякую увиденную форму, не давали покоя ни устам Дейдары, кои впустую тратили свои последние силы, ни его товарищам, в чьи слова бесцеремонно входили плотным клином. Первые фонари вспыхнули в полумраке, и он сразу же обратил на них внимание, хмуро осмотрев гряды ярких пятен и в момент восприняв их за глаза, что с усмешкой наблюдают за его положением. 

— Искусство... это взрыв, мать твою! — блондин поднял свободную руку вверх и едва ли споткнулся на ровном месте, — Каждый миг... каждое мгновение... мы все живем на грани взрыва.

Пустынные улицы нехотя принимали отзвуки заливистого голоса, пугая редких прохожих. Но за громкими словами одурманенного алкоголем почему-то никто не замечал круговерть восторга и безумия, метавшуюся в его глазах. В то время как он сам почти что был «мертв», все вокруг казалось живым, наполненным скрытыми смыслами, которые больше никто не в силах понять и принять.

— Смотри вон там, Ханзо, — ладонь, свисая в весомость длинным языком привольно распахнутого рта, махнула в сторону лавочки, ютящейся под драным навесом, — Это не просто сраная лавочка... это символ... символ затишья перед бурей. Ах, какой тихий вечер перед яркой вспышкой света!

Жар и страсть, игравшие на губах, резко истлели и уступили место недовольному «гм», как только путь круто ушел куда-то в закоулок.

Ввалившись в темноту грязного переулка, Дейдара тихо ухнул от легкого удара спиной о неприятный холод глиняной стены. Затуманенное сознание теряло последние крупицы рассудка: окружение смазалось еще в более неразборчивую кляксу и расплылось в блеклых уличных отсветах фонарей. Но в гуще пестрых красок он, вопреки, с прищуром разглядел чей-то подступивший силуэт, прежде чем явно ощутить на собственной коже хватку сильных пальцев, кои грубо и требовательно легли на щеки и вдавились так, что челюсть разомкнулась сама по себе. Сквозь мутные последствия от выпитого алкоголя разум не смог осознать, к чему ведет прикосновение, но тело на инстинктах принялось брыкаться.

— Эй-эй... каковфа тчорта ты фадумал?! — слова звучали неприкрытой растерянностью, пока глаза в панике забегали по сторонам, пытаясь сфокусироваться на абрисе незнакомца, мелькающего перед носом.

Следующая секунда поспешно заскользила в его горло чем-то изогнутым и упругим, намеренно задевая ротовые ткани. Синева глаз мгновенно разошлась в широко распахнувшихся очах, сжав зрачки до размеров булавочного острия. Тело явнее отреагировало интуицией, вжимаясь в стену позади. Чувство удушья обогнуло горло, словно ошейник, от нехватки воздуха, стеснения в груди и осязания «кома» над языком. Ладони в треморе легли на чужие руки, безрезультатно пытаясь сжать сухожилия в их запястьях, а рты на них лениво впились зубами в кожу до крови.

Тошнота уверенно подступила к горлу неуступчивой волной, и Дейдара застонал, противясь рвотному позыву. Но, желудок уже давно сдался, не сыскав для себя сил упротивиться порыву, сжимаясь в судороге под раскатистую рыготу — предвестника неприятных последствий.

Он рухнул на четвереньки, как только беспощадная хватка соскочила со щек, и круто выгнулся в спине, словно внутри что-то съежилось нестерпимой болью. Руки, дрожащие в бессилии, зарылись пальцами в чумазый песок, дабы не потерять равновесие тела. И следующая волна накатила с такой силой, что творец не успел даже вообразить, что способен так гулко и жалобно стонать. Эти звуки — наполовину крик, наполовину стон — отголоском пронеслись по округе, вынуждая редких прохожих в страхе заглядывать в темные недра переулка.

Желудок последний раз сжался в сильной судороге, словно пытаясь если не вывернуться наизнанку, то выскочить наружу и убежать. И Дейдара склонился еще ниже, ощущая, как горло давит и горит огнем, а в глазах темнеет. Звучит громкий, рвущий тишину рев, и нутро выплескивает из себя на всеобщее обозрение все свое содержимое разноцветным водопадом, неся в мерзкой воде остатки утреннего онигири и все выпитое в баре. Рвота, острая и жгучая, орошает песок под глухой рык, сотрясая выгнувшуюся в конвульсиях спину. Заливистые и рваные звуки походят на вой умирающего зверя. Чувствовал себя блондин на тот момент примерно так же.

Слабость и чувство пустоты в животе, вперемешку с уязвленным самомнением — все, что наконец осталось, когда подрывник замер над терпкой разноцветной лужей.

— Ты... Ты заплатишь за это, придурок, — тихо прохрипел блондин, обтирая губы рукавом и переводя разъяренный взгляд на Ханзо. 

Тяжелый вздох дергает его телеса, и фигура поднимается на ноги, впоследствии прильнув плечом к стене. Едкая желчь последним ожогом скребет по горлу, выбивая крупные слезы из глаз. Разум нес в себе только одну мысль — месть за унижение.

— Ты думаешь, что это смешно? — полуприкрытые глаза, подчеркнутые явной чернотой на нижних веках, взглянули на мужчину исподлобья — Ты мне свои пальцы в рот запихал, ублюдок!

Грудь резко дрогнула, будто рвота заходит на новый круг, но он лишь тихо рыгнул, вытаращив глаза.

— Я... Я... тебя изувечу, ты понял? Ты у меня еще узнаешь, что такое настоящая боль, черт тебя дери!

Голос блондина звучал хриплой сорванной нотой, внятной, но все еще путавшейся в речах. Однако нужно было отдать Ханзо должное: явь перед глазами стала куда более чем просто различимой.

— Помяни мое слово, — он снова обтер губы. — Ты за это еще ответишь.

Мимолетом взглянув на Пакуру, Дейдара развернулся к двоице спиной и побрел по стене к главной улице, осторожно переставляя ноги. Но путь до резиденции все еще имел для него некоторые сложности, а потому он остановился, и его дальняя от стены рука вытянулась в сторону в чуть изогнутом локте, сообщая, что он готов идти дальше, вновь приняв плечо Ханзо как опору.

И вот они уже на улице. Ханзо поглядывал периферией на Дейдару и односложно кивал:

- Да-да, весь мир - театр, а мы в нём - никто иные, как актёры... - пока не понял, что подрывник вероятнее всего его если и слышит, то уж очень с трудом понимает. Когда в нос ударил свежий воздух, который прошёл через респиратор, показалось, что напряжение лишь усилилось. 

- Нет, знаешь, Пакура... Пожалуй, избавим его от мучений, - после чего он тут же зашёл за угол, прямо возле бара, силой поставил его перед собой, осмотрелся вокруг. Никого? Хорошо. - Так, друг мой... 

С некой язвительностью в голосе Ханзо снял перчатку с руки, после чего заставил Дейдару, а точнее его бренное тело, которое так-сяк контролировалось повреждённым из-за алкоголя мозгом, наклониться. И как ни в чём не бывало засунул ему, стоя рядом, прямо в рот, что открыл второй рукой, два пальца доставая до самого язычка на задней стенке ротовой полости. 

- В таком виде ты туда не явишься, - просычал он удерживая так-сяк нового знакомого перед тем, как снова начать вести его заставляя упираться на его плечо, словно на каменное изваяние. Стоял он так и старался заставить Дейдару излить из себя поток желчи вперемешку с выпитым - пока не получится. 

"Чем я только занимаюсь..." - пробежала мимолётная мысль в голове у Саламандры. Всё же первичное знание хоть какой-то медицины говорило о том, что стоило бы избавить тело Дейдары от интоксикации алкоголем. А какой ещё может быть лучший способ, чем этот?

- Да выдвигаемся.. И лучше не стоит пробовать ускоряться, я думаю старейшинам хватит и того что он пьяный, если он будет еще и облеванный. Боюсь представить какие нас ждут последствия. А в свитке написано немного, собственно все тоже самое что нам и сказали те анбу. Правда не понятно почему их было четверо, информацию и свиток мог донести и один. А тут вроде походу за компанию решили. Странно

Девушка вышлаКонтроль Чакрыchakra(5) первой, придерживая дверь для Ханзо и его груда, Дейдары. Все таки последнего им надо было хотя бы доставить до резиденции. И вот когда данная троица вышла на улицу, Пакура поглядела в сторону той самой резиденции и поняла, что путь у них будет не сладким. Ее взгляд тут же был обращен на блондина.

Что же ты там такого сделал, а?

Наблюдая как тот закрывает свой рот рукой, в этот момент девушка отстраняется подальше и дождавшись пока тот придет в себе, отправляетсяКонтроль Чакрыchakra(5) вперед по главной улице.