Шикаку шел рядом с сыном, вглядываясь в лицо Шикамару, на котором играла легкая улыбка. В словах юноши чувствовалась серьезность, даже искренний огонь, который редко вспыхивал в нем. Тишина, заполнившая пространство между ними, была умиротворяющей, как спокойное течение реки, но ненадолго.

— Забавно, как быстро ты начал видеть все эти фигуры на своей доске, — наконец произнес Шикаку, сложив руки за спиной.

— Время меняет нас, и не всегда мы это замечаем сразу. Твоя цель ясна, и это хорошо. Но ты прав, раньше я не особо задумывался о таких вещах. Моя фигура, если таковая вообще есть, — скорее поддержка для тех, кто играет, а не игрок.

Он на мгновение замолчал, будто размышляя о том, что сказать дальше, а затем продолжил, с легкой усмешкой:

— Я всегда считал, что лучше всего сделать свою деревню сильнее — это знать, когда нужно отступить и дать другим сыграть важную роль. Так что, может, моя цель — научить тех, кто идет за мной, не просто побеждать, но и находить путь без лишних жертв.

Он взглянул на Шикамару, чуть прищурившись:

— Но, признаюсь, твое поколение кажется интереснее нашего. Меньше беспокойства о славе, больше о смысле.

Шикаку продолжил идти молча, прислушиваясь к звукам улицы и наслаждаясь моментом редкой близости с сыном.

Приподнятые брови и подведение итогов парой слов немного насторожили его. Шикаку был спокойным и в некоторой мере добрым человеком, но даже он мог прямо сказать о некоторых вещах. И одна из таких была как раз-таки новость о переезде. Его мама крайне резвая личность и, если она узнает что-то последней, то и Шикаку, и Шикамару будут под гильотиной, оттого и весь страх. Однако тот, кто настаивал на его самостоятельности, принял новость одобрительно, -Да уж, кое-что, конечно, не меняется. Однако взросление рано или поздно настигло бы и меня. -Слабо, даже скорее лениво улыбаясь в ответ, Нара кивнул головой.

Похоже, что его отец все-таки сейчас проводил свободное время, -М? -Глянув в сторону отца, юноша отреагировал на его жест заинтересованности, -Не сказать, что оно сильно изменилось с того времени, как я стал шиноби. Однако сейчас у меня стали более взвешенные цели, отец. Я наконец понял, кто является моей фигурой "Короля". -Задумавшись, Нара поднял взгляд на людей, вспоминая именно о Воле Огня. И кто является той самой незаменимой фигурой - подрастающее поколение и мирные жители, -И как ты говорил, для защиты дорогого тебе - нужно стать сильнее. Поэтому в моих планах сейчас поднять свой уровень боевых навыков и опыта в бою. Желательно, конечно, в команде, но пока достаточно и временных напарников.

Рассказывая о своих мыслях, юноша казался более расслабленным. Тоном был лишь чуть оживлённее обычного, таким отец его видел, когда в голове загоралась лампочка или же в сердце бушевало пламя. Лишь интонации или движения рук могли его выдать, но лицо всегда оставалось непроницаемым. Шли они в направлении жилого района Киёта, где и располагался его новый дом, -А ты? Знаю, что раньше не особо задавался этим вопросом, но сейчас мне стало интересно.

Шикаку слегка приподнял брови, услышав, что Шикамару уже переехал в собственный дом. Это было неожиданно, но приятно — сын обретает самостоятельность. Он внимательно вслушивался в слова Шикамару, чувствуя, как внутри поднимается чувство гордости и лёгкая ностальгия.

– Хм, переехал, значит, – задумчиво проговорил он, скрестив руки на груди. – Время летит быстрее, чем я ожидал. Ещё недавно ты был тем мальчишкой, который жаловался на каждую мелочь, а теперь у тебя уже свой дом.

Он улыбнулся, тепло, но сдержанно, как умел только Шикаку.

– Думаю, это отличная идея. Давно не разговаривали по-настоящему. Пойдём, прогуляемся. Иногда и я нуждаюсь в том, чтобы поговорить о планах и будущем.

Шикаку повернул голову в сторону, будто рассматривая что-то вдалеке, и добавил, словно невзначай:

– Интересно будет узнать, как ты видишь своё будущее.

Размышляющий о своём юноша не торопясь шёл по направлению улиц. Ноги сами вели его по утоптанной дороге, пока сознание витало в собственных мыслях. За последнее время он успел уже многое сделать. Завести знакомство, выполнить ряд заданий и увеличить собственные познания в ниндзюцу путём... тренировок. Если бы раньше ему сказали, что он без чужой помощи и с собственным рвением захочет сделать нечто подобное, то вероятнее всего Шикамару посчитал его шутником или же идиотом.

-"Моя двойственность иногда поражает. Хотелось бы, чтобы я сам точно знал чего хочу. Тот парень, Тоши, натолкнул меня на интересную мысль, но даже если так, то помогать своей деревни из тени звучит вполне себе неплохо. Трудно осуществимо, но более подходящее мне" -Размышляя о собственной деятельности и будущем, он вырвался из мыслей знакомым голосом. Его имя разорвало гул улиц, выбивая из собственного мира. Проморгавшись, темноволосый опустил взгляд ниже, завидев своего родственника, наставника и гуру. Таковым его назвать можно по множеству причин, но именно учения и наставления отца делали его хорошим тактиком и незаменимым в поддержке товарищей. На его лице отобразилось удивление, причём явственное.

-Отец? -Ещё раз похлопав глазами, пришедший в сознание Нара неловко улыбнувшись почесал затылок, -"Чёрт, забыл сказать ему о переезде. Однако судя по его выражению лица он случайно на меня наткнулся. Значит, есть шанс"

Сокращая дистанцию более ленивым шагом, юноша ощутил внутреннее тепло. Рядом с таким человеком, как он, невольно ощущаешь себя в безопасности, -Давно не виделись. Ты на поручении? -Задал вполне логичный вопрос парень, так как мужчина частенько не вылазил из миссий или совещаний клана, от чего пропадал дома, -Д-да, я уже переехал в свой дом. Хотел вам с мамой сообщить, но времени не было. Если хочешь, можем сходить как-нибудь.

Шикаку шёл по улочкам Конохи, наслаждаясь редким моментом покоя. В воздухе стоял приятный аромат цветущих деревьев, а вокруг кипела жизнь — кто-то спешил по делам, кто-то обсуждал новости, а дети резвились, гоняя мяч. Но всё это было где-то на фоне, его мысли витали где-то далеко, между предвкушением отдыха и размышлениями о новых задачах.

“Пожалуй, речка… Или всё-таки поляна? Посмотреть на небо, послушать шелест листвы — что может быть лучше?”

Но вдруг, среди всего этого привычного шума, взгляд Шикаку зацепился за знакомую фигуру. На противоположной стороне улицы он увидел Шикамару. Сын шёл медленно, погружённый в собственные мысли. В его походке была какая-то ленивая уверенность, свойственная только ему, как будто он имел цель, но не торопился её достигать. Шикаку невольно улыбнулся и на мгновение остановился.

“Давно мы не разговаривали просто так. Интересно, о чём он сейчас думает?”

Он прищурился и окликнул, с лёгкой теплотой в голосе:

— Шикамару!

Звук собственного голоса вернул его в реальность, и Шикаку, слегка ускорив шаг, двинулся в сторону сына, думая о том, как давно они не виделись.

 “Иногда стоит просто остановиться и вспомнить, что действительно важно.”

Человеческая жизнь неустанно изобиловала праздничными придыханиями, веясь по ночной череде мириадой бесконечных образов. Золотоносная россыпь мерцаний, размытых в горнилах тётин за пестрым бумажным слоем, как рукотворное воссоздание звездной пучины с черного небосвода, кроила своим теплым отсветом беспорядочные столпотворения, кои ленно растекались по наиглавнейшей уличной артерии деревни в искренних улыбках и неподдельных радостях особенной ночи. Пряные запахи закрутились перед носом, как только они ступили на тропу, вымощенную праздными отзвуками, доносящимися откуда-то с окраины селения. Воздух, сгущенный терпкой амброй прожаренных каштанов, исступленным ароматом различных приправ и легкой горечью сандала, вынуждал лишь слегка нарушить непоколебимость безразличного ко всему лица и едва ли поморщиться в бровях. Околица торжества со стороны чуть заметно наползала на главную улицу людьми и дуновениями, задавая свои ритмы: музыкой, то рвущей высь, то убаюкивающе вязкой; смехом, перетекающим от одной сутолоки в другую; и нескончаемыми шорохами шагов.

Брюнет заметно выдохнул. Пустота в его глазах медленно прошлась по разноцветью силуэтов — по детям, играючи носящим на своих лицах маски различных зверей, по женщинам, носящим на себе яркие праздничные одежды... по главам семейств, ведущих куда-то своих чад... по их лицам, по их улыбкам, по упоению в их глазах... Это место было для него чужим, равным заграничной и чуждой иллюзии счастья. Но внутри он не ощущал отторжения, лишь легкое чувство разобщенности — будто обреченный наблюдатель, шагнувший на порог этой палитры из места и времени, где бесконечно властвует бессветье и абсолютная чернота.

Взгляд вновь скользнул куда-то в сторону, прошелся по огням фонарей, то и дело содрогавшихся на ночной поре в слабом ветерке, и остановился на мальчишке, кой в счастливой улыбке тянул куда-то своих отца и мать за руки. Картина действительности принялась затягиваться чем-то темным, вынуждая смотреть через призму безвозвратно утерянных дней и одной жизни, но громкий смех выдернул его внимание назад, позволяя вернуть спокойствие и наконец обрести порыв уйти подальше от этой смеси радости, предвкушения и легкой суеты.

Его лик недвижим, но в груди тлеет странное чувство от контраста между этим миром и пустотой, к которой он давно привык. И он наконец взглянул на нее, изучая ее реакцию на происходящее вокруг. В этом окружении ее облик приобретал совсем иные черты, Сакура была частью этой яви, которая никогда ему не принадлежала. Розовый волос мягко мерцал в полусвете, как и изумруд в ее глазах, что, казалось, ловил на себе каждый отблеск отголосков фестиваля.

Черный монохром в глазах следует по ее щекам, по ее шее, плечу, талии, искоса подмечая перемены, коих случай насыпает еще больше с каждым ее движением — в плечах, в губах, в резком, но отстраненном шаге. Но даже эти преображения не имели и толику сил заградить собой прошлое, то самое, кое заставляет его продолжать идти подле, по тропе, что ему не предназначена. Она не помнит, не знает, но каждое ее движение, ее непредсказуемость, каждый вздох, ее голос, настойчиво вторящий пустому имени, тянут его за собой через незыблемость незримой нити, кою он до сих пор не смог оборвать.

Саске ступает рядом в молчании, раздаваясь вымеренными шагами. Он держится подле, но чуть в стороне. И он не смотрит на нее открыто, только изредка тянется к ее образу краем глаз, примечая, ненамеренно изучая этот чистый новый кусочек знакомого, но давно утраченного во времени мира.

— Ты сказала, что сегодня особый день. — безразличие в голосе едва пробирается сквозь гул встречной толпы, и юноша переводит взгляд куда-то вперед. — Что ты имела ввиду?

Зазевавшись, Шикамару упустил из виду как его друг, младший брат, пропал из виду, -Опять, что ли? Как он это делает? -Простонав нечто подобное, только оживившийся юноша потерял уже всякие силы к работе. Поэтому, спустившись с крыш домов, он начал прогуливаться по улицам своего селения, -"Домой что ли пойти? Кх, нет"

Вспоминая наставления отца и учителя, его мозг непроизвольно воспроизводил моменты с пафосными речами и упрёками, что сильно давили на голову. Дабы избавить от данного шума ему пришлось делать вид какой-то занятности, скорее для собственной совести.

Оказавшись у центральной улицы деревни скрытого Листа, Аяка помнила дорогу обратно, что была по направлению в резиденцию хокаге. Аяка перед этим поправила свой рюкзак, после чего пошла по пути в резиденцию, где и располагался кабинет выдачи миссий. Аяка нашла в рюкзаке свитокСумка: Сумка ниндзя, который стала держать в руках, что бы сдать его обратно.

Купив новую сумкуСумка: Сумка ниндзя в холостых ножнах, а так же несколько кунаев, которые девушка положила в сумкуСумка: Сумка ниндзя. Аяка была готова к заданию по зачистке территории от различных нукенинов, а так же диких животных и зверей, что бродят в лесу по поиски наживы, а так же еды. Девушка направилась со своей катанойОружие: Ниндзято АНБУ Конохагакуре, а так же кунаями, которые были в сумкеСумка: Сумка ниндзя на миссию.

Оказавшись уже на улицах деревни скрытого Листа, Аяка достала свой свитокСнаряжение: Макимоно из рюкзака, после чего развернула его, начав читать то, что ей предстоит выполнить во время этой миссии С ранга. Прочитав содержимое спустя пару минут, Аяке не хотелось выполнять это задание, так как там нужно было очистить территорию от бандитов, разбойников, и диких зверей. Убивать девушка меньше всего хотела, а потому решила что не будет убивать никого, нанося максимум серьёзные ранения.