Для Учиха Джину

Сейчас Рюсену было важнее показать, что он остаётся тем же старшим товарищем, каким был когда-то. Пусть и со змеиной кровью в жилах.

— Чем только могу, я помогу тебе…

Негромко произнёс он, обращаясь к Джину, но не глядя ему прямо в глаза. Его зрачки за стёклами очков всё ещё слегка саднили от последствий использования Шарингана, и он не хотел нагнетать обстановку.

— Ты же знаешь, мы здесь скорее братья, чем просто друзья…

Слова дались ему неожиданно легко. Ещё вчера ему казалось, что сам факт существования кого-то близкого обременителен, ведь это могло обернуться уязвимостью. Но стоило почувствовать решимость Джину и увидеть его готовность делиться самыми страшными тайнами, как часть Рюсена смягчилась. Он вспомнил тот день, семь лет назад, когда поддался на уговоры мальчишки сходить на заброшенную тренировочную площадку, слабо освещённую луной. Тогда юный Джину смотрел на него таким же серьёзным взглядом, прося помощи в отработке бросков сюрикенов.

Мгновение спустя он окинул затылком мысль о собственном доме. Пять лет он числился пропавшим: ничего удивительного, что его жилище уже заняли другие. Рюсен слабо сжал губы, чувствуя, как лёгкая горечь уступает место холодному безразличию. Он знал, что не имеет права требовать вернуть ему угол, где он когда-то хранил свои вещи. Возможно, оттуда уже давно пропали все его личные свитки, сувениры и скромные памятные безделушки. Однако слишком цепляться за прошлое он не хотел.

— Не удивлён, что Куро теперь в моём доме.

Произнёс он, вспоминая одного из ровесников, который часто заходил к нему когда-то по вечерам. Больше сказать он пока не мог, слишком многое переменилось, и едва ли его собственные чувства значили что-то для людей, которые его давно похоронили.

От осознания того, что за время его пребывания в больнице: ни Юто, ни Юми так и не появлялись – в груди вдруг неприятно сжалось. Конечно, он понимал, что пятилетнее отсутствие могло изменить ход семейных дел. Да и сам Рюсен едва ли походил на того брата, которого они помнили раньше. Но от внутреннего укола он не сумел избавиться. В памяти всплыло нежное лицо Юми, которая в далёком детстве украшала его кимоно цветными лентами и потом смеялась, дразня его новым «стилем». Всплыл и Юто, более суровый и замкнутый, возможно, даже чем сам Рюсен.

— Как там Юто… и Юми?

Задал он тихий вопрос, хотя прекрасно понимал, едва ли получит подробный ответ прямо сейчас. Ему хотелось узнать, что могло остановить их от визита. Может, они попросту не хотели видеть монстра, или же у них возникли другие причины? Мысль об этом на миг задела его самолюбие, но он подавил раздражение. Его организм и так был перегружен вспышками негатива, а возвращаться в «тёмную бездну» мрачных желаний ради банальной обиды не хотелось. Всё равно придется увидеться с семьёй рано или поздно, хоть на это может уйти время и много сил.

Расправив плечи, он невольно перевёл взгляд на своё отражение в стекле одной из окон. Высокие скулы, бледная кожа, металлический блеск тёмных очков… всё это придавало ему вид скорее хладнокровного наёмника, чем шиноби. Но он вспомнил, что даже Джину упомянул про очки: лишних вопросов никому не нужно, особенно если речь идёт о змеином разрезе глаз и о том, что это никак не мешает Шарингану активироваться почти мгновенно, когда он чувствует угрозу.

— Да, я понимаю. Без очков не обойтись.

Процедил он сквозь сжатые зубы, словно сам с собой.

— Не хочу пугать людей.

Впрочем, эта мысль о том, что он якобы может кого-то испугать, одновременно несла и своеобразное удовольствие. Тёмное «я», затаившееся внутри, обожало подобные детали: ощущение власти, вырастающее из самых банальных вещей. Но он усилием воли подавил довольную ухмылку, волной поднявшуюся где-то в груди. Вспоминая слова Джину про новую жизнь в Конохе, Рюсен задумался, что ему теперь нужно. Техники он не растерял, но деревня вряд ли немедленно примет его обратно как полноценного Чунина, не убедившись в его благонадёжности. Да и оставаться в пустых палатах госпиталя уже нельзя. Бездомным он тоже быть не хотел.

— Не знаешь, случайно, где ближайшее Агентство Недвижимости?

Медленно проговорил Рюсен, старательно контролируя тембр голоса.

— У меня оставались кое-какие накопления. Если здесь всё ещё признают мой статус, то можно купить дом. Или хотя бы комнату. Нам обоим будет где укрыться, если…

Он осёкся, не желая договаривать мысль о том, что Джину, возможно, тоже негде ночевать или что у него могут быть проблемы в клане Учиха. Собственно, сам факт, что друг предпочёл не говорить о своих планах заранее, уже намекал: у него всё не так просто. И всё же Рюсен чувствовал: в глубине души ему хотелось поддержать Джину. Не потому, что тот слаб, а потому, что он сам нуждался в том, чтобы выполнять роль «старшего брата».

Восстанавливая ровное дыхание, Рюсен прислушался к отголоскам собственного сердца. Когда-то давно он смеялся над мыслями о простой семейной жизни, считая себя целиком и полностью преданным воинскому долгу. Но после ужасов лаборатории он теперь испытывал странное желание иметь хоть какую-то надёжную опору. Возможно, это было следствием ломки психики или просто выросшей потребности в безопасности.

— Рад, что ты считаешь меня тем же Рюсеном, каким помнишь. Правда в том, что я многого не понимаю. Я вообще не знаю, смогу ли жить здесь так, словно ничего не случилось. Но… я благодарен тебе, что ты принял моё прошлое без страха.

Закончив эти слова, Рюсен мимолётно подумал о том, как он объяснит Джину своё присутствие, если тот не захочет вступать в дальнейший контакт. Однако по мере дальнейших ответов (которые он мысленно воспроизводил по памяти), он понимал: похоже, их дружба сохранилась, пусть и скрепилась болью и секретами. Задумавшись о клане Учиха, он вспомнил, как до сих пор, так и не выяснил, что там изменилось за годы его отсутствия. Прежние друзья, возможно, уже успели повзрослеть, обзавестись семьями, а некоторые погибнуть в миссиях или выехать в другие страны.

— Что насчёт новостей в клане? Я пропустил пятилетку, всё в порядке? Нет ли конфликтов, о которых мне нужно знать заранее?

Ему приходилось подходить к вопросу максимально осторожно: он боялся, что в клане могли относиться к нему теперь с недоверием. Всё-таки слухи о нём и Орочимару, наверняка, гуляли по деревне, и многие не воспримут его возвращение с распростёртыми объятиями. Но вспоминая рассказ о древней технике теней Джину, а также собственные змеиные мутации, он понял: возможно, этот союз между двумя «аномальными» Учиха сможет защитить их обоих, если найдутся те, кто пожелает избавиться от таких «исключений». Он спрятал руки в широкие рукава и позволил себе напряжённый выдох. Сказанные слова про братьев и сестру, про дом, про клан… все они были важны для него. Они освобождали его от груза, который давил на грудь ещё со времени выписки из больницы. И пусть впереди его, вероятно, ждёт нелёгкий разговор с Юто и Юми, он всё же настроился на то, чтобы не прятаться и не сбегать из деревни.

Немного помедлив, Рюсен перевёл дыхание и, взглянув сквозь очки в пустоту улицы:

— Знаешь, я понимал, что никто не будет слишком рад моему возвращению. Но, похоже, всё не так уж плохо. Мы оба нашли способ выжить. Я приобрету жильё, где можно спокойно обсудить всё остальное. Если тебе негде остановиться, знай: всегда есть запасной план...

Немного сдвинув очкиАксессуар: Темные монокли на переносице, он заставил себя улыбнуться. Коротко, чуть мрачно, но всё же искренне.

— Пора бы выйти на улицы. И, надеюсь, сегодня не свалится что-то похуже, чем тени прошлого.

Так он подвёл внутреннюю черту под всем, что успел узнать за эти насыщенные минуты. Впереди его ждал шаг в реальную жизнь Конохи, и теперь Рюсен уже не был таким одиноким, как чувствовал себя в палате больницы.

— Сейчас не те времена, Рюсен. Я просто как и прежде стараюсь быть осторожным. — спокойным голосом обмолвился Джину, убирая клинок обратно на пояс и деактивируя силу своих глаз. По выражению лица Джину легко было понять что последствия того что он увидел в гендзюцу сказывались на нём и его самочувствии, однако он старался держаться ровно и не подавать виду. И вот, поправляя свою мантию и импровизированные ножны на поясе где можно было заметить также и второй нож - Джину едва заметно улыбнулся и похлопал по плечу старого друга, наконец понимая что все его опасения позади и человек что стоит перед ним - тот друг которым он его помнил, пусть и прошедший через гигантскую череду испытаний.

— Продолжай носить эти очки, у людей могут возникнуть лишние вопросы от вида твоих глаз.. — добавил брюнет, делая несколько шагов в сторону от своего друга и подавая тому жест проследовать за ним. Лёгкая отдышка достаточно быстро сошла на нет а движения стали более ровными, выражая состояние спокойствие что пришло к нему с небольшим опозданием — ..а, кстати, Куро теперь живёт в твоём доме, а что стало с местом где я жил - лучше промолчу. Есть мысли чем займёшься после возвращения в строй, приятель?

Джину не стал преждевременно просить о помощи с неким делом что возникло у него. В любом случае - у этих двоих была еще масса свободного времени, а самому беловолосому явно нужен отдых после всего того дерьма что он пережил.

Рюсен стоял напротив Джину, дыша чуть чаще, чем обычно, но сохраняя спокойное выражение лица. Из-за очковАксессуар: Темные монокли невозможно было увидеть смену зрачков, но он чувствовал, как шаринган постепенно гаснет, возвращая взгляд к змеиным глазам. На несколько секунд между ними повисла гробовая тишина. Тонкая улыбка исказила бледные губы Рюсена. Не радостная, скорее мрачная, как у человека, который подтвердил свою силу.

— Теперь ты знаешь правду.

Негромко, но отчётливо произнёс он. В голосе звучала надменность, смешанная с едва уловимой усталостью.

— Можно было обойтись и без этого, Джину, если бы ты позволил мне просто ответить.

Больше он не добавил ни слова. Его тёмное «я» словно растаяло в воздухе, хотя Рюсен и чувствовал его присутствие где-то под сердцем. Вечный голод, толкающий на жестокость. Но сейчас ему не хотелось продолжать бой или углублять конфликт. Утверждённая сила стала для него достаточным ответом на любое недоверие. Его зрачки всё ещё пульсировали остатками злобы, однако он заставил себя сделать короткий выдох, смягчая напряжение в плечах. Да, он стал чудовищем в глазах многих, но именно эта чудовищная натура позволяла ему продолжать идти вперёд… и, если потребуется, защищать клан так, как он это понимает. Возвращаться к прошлому теперь не было смысла: Рюсен прочёл в глазах Джину всё, что нужно, а его история, отразившаяся в чужом сознании годом нескончаемых мук, говорила сама за себя.

Как и упоминалось ранее - о судьбе Рюсена неоднократно говорили внутри клана. Его судьба была схожа с понятием взлётов и падений, некогда подающий надежды член клана Учиха столкнулся с недугом который не возжелаешь и заклятому врагу. Недуг что не поддавался лечению и привёл бы юношу лишь к его собственной погибели. Однако с момента как Рюсен покинул территорию госпиталя - перед Джину будто бы предстал призрак прошлого. Даже с учётом всех его изменений, нового цвета волос и трупного тона кожи - этот человек действительно выглядел как Рюсен. Череда эмоций противоречащих друг с другом вертелась в голове Джину, побуждая того к действию. Происходящее - план врага по проникновению в клан Учиха и действию изнутри Конохи, или невиданное чудо? Смещая правую руку к рукояти ножаОружие: Меч Конохи что располагался на поясе и держа в памяти тот факт что Рюсен никогда не мог превзойти Джину в скорости и реакции, брюнет сместил свою правую ногу и сблизился со своим старым приятелем, попутно с тем открывая свои глазаШаринганchakra(30) направленные прямиком в затонированные очки. Смещая одну ногу за другой - Джину на пике своих возможностей подставил лезвие клинка близь глотки былого друга, позволяя двоице наконец увидеть друг друга лицом к лицу.

— Ты был на пороге смерти, кто ты или что ты такое? Точно ли ты тот Рюсен которого я знал? — монотонным и тихим голосом обмолвился Джину, всё также удерживая свой нож и явно ожидая ответа от былого друга. В глубине души он надеялся получить ответы. Понять что перед ним действительно тот Рюсен с которым он тренировался не один год. С которым они прошли различного рода преграды в своей жизни. Пожалуй, единственный член клана который знал секреты Джину и принимал его особенности такими - какие есть, согласившись держать это в тайне до своей гибели. Отсутствие какой-либо дрожи и хладнокровный взгляд, как и полагается члену клана Учиха, оставались неизменными а диалог их вмиг сместился в иное местоГендзюцу: Шаринганchakra(30) 65, позволяя этой двоице смело говорить тет-а-тет и не тратить на происходящее уйму времени.

Рюсен вышел из палаты. Коридор встретил его сероватым светом, в котором всё казалось размытым и однообразным, лишь запах лекарств и дезинфекторов оставался резким напоминанием о проведённых здесь днях. Он сделал несколько шагов вперёд, ощутив, как напряжение, к которому уже привык, постепенно выпрямляет его спину и заставляет держаться настороже. Под тёмными очкамиАксессуар: Темные монокли невозможно было увидеть, как сужаются его змееподобные глаза, однако по едва заметному сжатию губ можно было догадаться о том, что внутри него вновь поднялась странная волна мрачных мыслей.

Он знал, что эти порывы уже давно пытаются прорваться на поверхность, словно ядовитые испарения. И сейчас, когда он наконец-то покидал больничные стены, эти позывы стали особенно сильными. Его пальцы дрогнули, и в висках неприятно закололо. Казалось, что под кожей, чуть ли не в каждой клетке, живёт это извращённое желание причинять боль и страдания. Оно просило внимания, подначивало найти врага, поймать его взгляд и… Рюсен на короткое мгновение замер, стиснув зубы. Он заставил себя медленно выдохнуть, внутренне приказывая темноте затихнуть. Стараясь сосредоточиться на чём-то ином, он медленно пошевелил плечами, проверяя своё снаряжение.

«Соберись…»

Мысленно приказал он сам себе, поднимая взгляд по коридору. Ему хотелось, чтобы очередной шаг вперёд не привёл к какому-то срыву, а значит, нужно было срочно перенаправить эти мысли. И внезапно он заметил вдали знакомый силуэт. Юноша с характерными чёрными волосами и серьёзным взглядом. Прищурившись, Рюсен припомнил, что в последний раз видел этого паренька, когда тому едва исполнилось двенадцать. Это был его младший кохай из клана Учиха. Раньше они обменивались редкими, но доброжелательными словами на тренировках, и он иногда помогал мальчишке с отработкой сюрикен-дзюцу. Мысль о прошлом почти болезненно пронзила Рюсена.

«Джину?»

Попытался он вспомнить его имя. Тогда он ещё не был обречён, не знал о змеиной составляющей в собственном теле. Он был человеком, которого уважали, и к которому тянулись другие. По крайне мере до тех пор, пока болезнь не поразила его мозг. Теперь ему оставалось лишь проверить, не вызывает ли его текущее состояние отвращения в глазах соклановца. Тем не менее воспоминания отчасти помогли ему прогнать мрачные фантазии. Рюсен выпрямился, чувствуя, как странная смесь любопытства и осторожности заполняет его внутреннюю пустоту. Его лицо оставалось почти неподвижным, но губы чуть приоткрылись, будто готовились произнести тихое приветствие. Теперь, когда в поле зрения появился кто-то из его прошлого, он не мог просто пройти мимо. Напряжённость в скуле говорила о том, что он всё ещё может выдать себя. Если в движениях появится хотя бы намёк на прежнюю больничную слабость или приступы ярости. Но он решительно сжал кулаки, скрытые под широкими рукавами, и направился вперёд.

С каждым шагом его мысли приобретали более чёткое направление. Он знал, что встретит Джину лицом к лицу и увидит в его глазах либо понимание, либо сто похуже.

Не замедляя шага, он двинулся вперёд, стараясь заглушить внутренний шёпот, призывающий испытать новые возможности своего тела хоть на ком-нибудь. Тяжесть этих мыслей немного отступала, пока его взгляд был прикован к силуэту юноши. И чем ближе Рюсен подходил к нему, тем спокойнее становились его движения. Внешне он по-прежнему оставался холоден и сдержан, но внутри чувствовал странную искру: воспоминание о прежнем себе вызывало смесь тоски и надежды на лучшее. Но лучше уже не будет.

Появляясь на верхушке столба что располагался напротив главного входа в госпиталь, Джину аккуратно погрузил свои руки в карманы мантии, попутно с тем закрывая голову и лицо капюшоном. Ему не хотелось лишний раз привлекать к себе излишек внимания, да и к информации которую он получил - он относился крайне сомнительно. Друг что некогда считался погибшим, смертельно больным и всецело безнадежным - неожиданно дал о себе знать и полностью здоров? Это звучало как нечто слишком невероятное и стоило готовиться к любому развороту событий. Некогда ранее, Джину разительно превосходил в своих способностях знакомого ему Рюсена, изменится ли это сейчас? Да и Рюсен ли это вовсе?

— Пока я не увижу его шаринган - не стоит доверять ему, кем бы он не был. В условиях войны и подавно. — на выдохе обмолвился Учиха, делая шаг в пустоту и вмиг снижаясь, ловя сцепление с твёрдой почвой и располагаясь уже на выходе из госпиталя, держа руку в удобном доступе к новоприобретенным ножамОружие: Меч Конохи что висели у него на поясе. 

"Может проведать маму? Хотя, лучше не стоит, она скорее всего и так знает обо всем и, пока шла операция уже с добрый десяток раз приняла какие-то успокоительные..."

Промелькнуло в голове у малышки и та улыбнулась.

- Здравствуйте, мне сказали, что я могу выписаться. Мое имя - Учиха Сарада. Оу, если что передайте маме, что у меня все хорошо.

Кабуто стоял напротив встревоженной медсестры, её дрожащие руки всё ещё сжимали его ладони. Он немного прищурился, позволяя себе лёгкую, едва заметную улыбку, чтобы хоть немного успокоить её, хотя внутри него самого трепет не находил покоя. Взгляд его за линзами очков был округлым и удивлённым, но в глубине глаз читалась заинтересованность.

- Чт.. что случилось? - встревоженно смог вымолвить Кабуто. В его глазах читалах тревожность не за себя, его искренне беспокоила обстановка вокруг. Утробные крики скрытые коридорами, стук тележек, приглушённые разговоры.

– Конечно... я помогу, – тихо сказал он, но в его голосе звучала уверенность, не свойственная его возрасту.

Добравшись до госпиталя, Аяка вместе с Кайто Ямато зашла в помещение, где их уже ждали шиноби Ирьёнины, что были мастерами своего дела, а так же наверняка спасли множество жизней от смерти. Девушка показала им свиток с заданием, после чего медики отправились с Кайто Ямато в палату, где его начали оперировать. Аяка же направилась к выходу из госпиталя, перед этим посмотрев, чего бы интересного она могла бы там найти и по возможности купить.