Закончив свою работу, Кабуто вернулся к медсестре. Она кивнула ему, оценив выполненную работу.

- Молодец, - коротко сказала она. - Для первого дня ты справился на отлично.

Кабуто слегка поклонился. Кажется имнно это лежало к его сердцу ближе всего. Он не создан для лязга стали и взрывов. Его место здесь.

Кабуто молча кивнул, когда врач обратился к нему, и его взгляд задержался на медсестре. Он не чувствовал волнения - лишь сосредоточенность и готовность выполнять порученное. Парень привык к тому, что доверие нужно зарабатывать, а для этого требовались действия.

С подобным нстроем юноша всматриваясь в спину медсестры, проследовал вглубь коридора.

Серые глаза Якуши Кабуто мелькали под стеклами круглых очков, пока он шел по извилистым коридорам госпиталя Конохи. На нём была простая, слегка потёртая одежда. Но за этой простотой скрывалась цепкость и желание быть полезным. Воспоминания о годах, проведенных в приюте, заставляли его искать себя, найти свою роль, даже если пока он не знал, что именно искал.

Он подошел к стойке, где сидела медсестра, занимавшаяся документацией. Сдержанным, но уверенным тоном Кабуто обратился к ней:

- Извините, я бы хотел помочь. Возможно, у вас есть что-то, что я мог бы сделать?

Женщина подняла на него взгляд, оценивая юного парня. Вид у него был усталый, но серьезный - слишком серьезный для его возраста.

- Ты хочешь работать в госпитале? - переспросила она, прищурившись, словно проверяя его намерения. - Это непростая работа, мальчик. Мы здесь лечим людей, и иногда всё идёт не так, как хотелось бы.

Кабуто кивнул, не смутившись её строгим тоном.

- Я это понимаю. Я умею быть аккуратным и быстро учусь. Я не прошу многого, просто дайте мне шанс, - произнёс он твёрдо, но не вызывающе.

Скользнув по поверхности, карточка-пропуск оказывается прямо у сложенных на стойке рук задремавшего Такуми. Конечно, он бы пробудился, и потупив взор, наверняка взирал бы на оказавшегося напротив Мадару, который, к слову, сделал это совершенно бесшумно.

— Эта работа... не для меня. Я не обладаю соответствующими компетенциями и цинизмом, чтобы соответствовать профессии медика. Полагаю, лучше мне поискать себя... на поле боя.

= Н-но... Вы ведь так разгрузили наш госпиталь в плане работы, что... Вы точно не хотите?

Мадара ничего не ответил. Пожав плечами, повернулся и зашагал к выходу, неспешно и размеренно. Это и было ответом на вопрос. Такуми несколько огорчился.

= В любом случае!

Уходящий остановился.

= В... в любом случае... Мы всегда будем рады Вам, Мадара-сан!

Пусть работник вестибюля и не увидел, но Мадара продемонстрировал тень улыбки. Просто, выглядела она настолько мрачной, что ему лучше бы её вовсе не видеть. Так рассудив, ушёлНе владеет этой способностью. Похоже, навсегда.

Через некоторое время...

= О-о, Мадара-сан, Вы снова тут? Неожиданно, конечно, но не очень удивительно, = восклицает Такуми, приветственно помахав гостю вестибюля рукой.

Черноволосый сдержанно кивнул, оставляя у проходной часть своего снаряжения, и натягивая на плечи врачебный халат.

— Сегодня есть особые случаи?

= Нет. Если вам интересно, предыдущий пациент чувствует себя хорошо. У него были кое-какие проблемы со зрением, но реабилитирующая терапия сотворит с ним чудеса.

Учиха пожал плечами.

— Надеюсь на это. Что же, пора за работу...

Сказав это, вновь кивает, и выдохнув, направляется один из уединенных кабинетов, на этот раз не желая ни с кем особенно разговаривать. В его голове, помимо мыслей об учебе, всё ещё был внезапно уснувший на тренировке Изуна. Однако ждать его пробуждения целый день Мадара не собирался, ведь у него, как у чунина, есть обязанности. Зная, что младший в безопасности на территории клана, именно по этой причине он и ушёл.

Оставив свой пропуск Такуми, Мадара махнул рукой в качестве прощального жеста и направился к выходу. Как только дверь за его спиной захлопнулась, поднёс к своему лицу печать конфронтации, и вздохнув, вспыхнул рыжим пламенем, словно облитый горючей смесью. С этих пор, его следа не осталось в пределах больницы... Он направилсяНе владеет этой способностью к вратам Конохи.

Холл. Ближе к вечеру.

= О-о, Мадара-сан, вы уже отдохнули?

— Да... Мне удалось выкроить немного времени на сон и я готов продолжать изыскания в ирьёниндзюцу. Главный врач на месте?

= А-а, нет, прошу прощения. Отаро-сан сейчас отсутствует, у него было какое-то срочное дело, = паренек чуть склоняется и шепчет, = Говорят, его вызвали в отдел разведки. Очень важный вызов.

— Хорошо. Чем дело серьёзнее, тем меньше касается нас. Сегодня я бы хотел заняться каким-нибудь настоящим пациентом.

= Учитывая, что Отаро-сана нет на месте, у нас как раз есть один подходящий. Парень лишился глаза на задании, ему срочно нужна пересадка. Материал подготовлен в операционной.

Раздался звук "резинового натяжения", когда черноволосый натянул на свои кисти перчатки.

— Я иду.

И следуя указанию Отаро, направился в одну из операционных, где хлопотали несколько медсестёр. Да, пожалуй, ещё вчера он потрошил ящериц, а сегодня... нужно было иметь дело с настоящим человеком. Впрочем, в разделе "О трансплантации" болльшого медицинского "талмуда" пересадка обычного глаза не была такой уж сложной. Тем более, обычно готовили сразу несколько возможных донорских органов. Проблем быть не должно.

Через несколько минут на ресепшене госпиталя...

— Такуми, верно? Моё имя - Учиха Мадара. Я бы хотел получить доступ к лаборатории ирьёнинов, с целью закрепления своих знаний.

= Вы знаете правила, Мадара-сан. Чтобы попасть в лабораторию, вы должны минимум быть...

— Я обладаю достаточными познаниями в медицине и... на моё имя есть официальное распоряжение о повышении ранга. Теперь я считаюсь чунином.

Такуми прищурился, поправил очки, а затем, бегло что-то набрал на клавиатуре, заглядывая в "общую базу пациентов". Ему потребовалось минуты две, чтобы затем расписаться на какой-то бумаге, и передать её в руки черноволосого.

= Прошу прощения, всё именно так, как Вы сказали. Этот пропуск позволит свободно посещать лабораторию... бессрочно, в моменты, когда захочется повысить квалификацию и улучшить навыки. Не беспокойтесь, я предупрежу старших ирьенинов о вашей персоне.

Мадара принял лист и коротко кивнул, повернув лицо к одной из высоких двустворчатых дверей и толкнув её, проник в хорошо освещённое помещение. Несколько формальностей и дело в шляпе.