
выкупил шутку или чо? 





ОказавшисьШуншин
- Доброго дня Амайя-сан. – Сабито сделал легкий поклон в знак уважения и тут же выпрямился. – Я бы хотел. – Продолжил он говорить спокойно и размеренно, стараясь не терять и мужества в обличии. – Выполнить миссию, что принесет деревне славы, жителям покой, а для меня же честь.
Он резко оборвал конец фразы, стараясь как можно быстрее получить желанное.
Орочимару всё это время стоял перед столом, неподвижный, словно высеченный из камня. Его длинные пальцы едва касались поверхности, а глаза с вертикальными зрачками лениво следили за каждым движением вошедшего Учихи.
Он не перебил, не вмешался — позволил Вэю выговориться до конца, и лишь когда тишина снова наполнила кабинет, Орочимару слегка склонил голову набок. Его улыбка была тонкой, почти незаметной, но в ней сквозила ирония.
"Так вот он — нынешний Хокаге. Радость в глазах, хитрая улыбка… но слишком много света для этого места. Слишком открытый. Интересно, сколько времени потребуется, чтобы этот блеск угас?"
— Хокаге-доно… — голос его был мягок, но в этой мягкости слышался холодный яд. — Какая живость в словах, какая уверенность в поступи. Я рад видеть, что деревня всё ещё умеет порождать таких… энергичных лидеров.
Он сделал паузу, позволив словам осесть, и затем продолжил, чуть понизив голос:
— Но позвольте мне задать вопрос, который волнует лишь мою скромную персону. — Орочимару чуть прищурился, и его взгляд стал острее. — Я ведь покинул деревню, инсценировал смерть… и теперь вернулся. Как же будет расценён мой поступок?
"Если он достаточно умен, то поймёт: объявить меня нукенином — значит потерять то, что может быть полезно. Но если он слишком юн и наивен… тогда он решит сыграть в справедливость. Любопытно, какой выбор он сделает?"
Орочимару чуть наклонился вперёд, и его улыбка стала шире, но не добрее:
— Мне, признаться, не слишком хотелось бы оказаться в списках тех, кого деревня жаждет уничтожить.
ПоявившисьШуншин
К счастью, всё вмещалось в руках, и он спокойно донес всё за прилавок, где его уже ждал продавец, заранее заметив. Заплатив за всё, парень только улыбнулся и ушел быстро на улицу, где по пути раскидал всё во внутрь своего обмундирования и прилегающего к нему подсумка.
Будучи на улице, Сабито не стал долго ждать и лишь только сконцентрировавшись в мгновениеШуншин

Сабито топтал песок, втаптывая крупинки глубже и при этом, взгляд его был кристально чист, он не сошел с ума и хорошо себя чувствовал, испытывая при это, некое дежавю, будто всё так было, возможно в точности, наоборот, но было.
Новая глава его жизни, начинается здесь и сейчас, он полон сил и энергии, что бы данную главу продолжить «писать» дальше. Всему этому, он предпочел пойти сначала в магазин, дабы подготовится лучше к предстоящему, будто исчезнувШуншин

Подходя к кабинету, Вэй был безгранично счастлив и лишь немного расстроен, особенно, встречей совета и их заметным безразличием. Парень, конечно, пытался, но не получалось не обращать внимания на данный фактор, что в прошлый раз при назначении, что и сейчас при возвращении, но почему-то он еще не перерос себя в этом плане. Единственной отдушенной для него сейчас, была встреча с Данзо, что был за дверьми на его пути.
Открыв дверь и даже не постучав, Учиха радостный вприпрыжку, вошел в кабинет, ожидая, что Данзо сейчас один единственный в нем и какого было его удивление тому, что в кабинете, всё же были люди и все как на подбор отличительным физиономией родом. Один перебинтованный дед, второй «шрамированный», а третий и вовсе имел сходства со змеей, нежели ближе, чем к человеку. Вэй не выкрикнул и слово глупости, стараясь не смутить находящихся, а просто, с улыбкой и легко начал приветствовать всех.
- Данзо-сама, змей в обличье человека и дядя со шрамами. – Вэй откинул руку в сторону, немного сгибаясь в туловище и выкидывая руку в сторону. – Хокаге и Учиха Вэй – вернулся! – хитро улыбаясь, он выпрямился и продолжил. – Есть тут кто-то, у кого может возникли вопросы?
В основном Вэй был сосредоточен на Данзо, но из внимания, он не упускал и тех двоих, чьи дела он не видел в стопке бумаг и записей на отдельных листах. Он смиренно стал ожидать, кто-же молвит слово первым.