Незнакомец заставил ее петлять эти, казалось бы бесконечные улочки между порушенными строениями, или кое как отремонтированными. Тут выживали как могли, в основном банды и выходили вперед, набирая пешек под себя. Подобное было выгодно каждой стороне, собственно и девушке тоже. Последний шаг был сделан, слегка небрежный, сапожок брюнетки с громки всплеском оказался в небольшой луже. Место где лужи повсюду и везде.

- Вот уж не думала, что какой-то тип заставит меня бегать за ним. Знаешь ли, нужно сделать многое, что бы такая как я, бегала за такими как ты. 

Спародировав его, она допускала в своей речи открытую игривость. Как бы показывая что готова скорее к диалогу, нежели к рукоприкладству. Брюнетка вальяжным шагом, отошла в сторонку, скрываясь под каким-то навесом, слабеньким таким, но тяжесть капель дождя, тот вполне себе сдерживал. Прикладываясь к порушенной стене, она спрятала свои ручки в карманах куртки.

- Лично мне ты не интересен, ни спереди, ни сзади, но моя глава банды, видит в тебе угрозу. Видишь ли, на этих землях дела так не делаются. Ты либо примкнешь к кому-то, либо тебя толпой раздавят. Ну если конечно не мимоходом тут, то хотя бы так сильно не выделяйся. Я понимаю что жизнь скучна и хочется приключений на одно место, но такое лишь породит много вопросов и недовольство, обиженных жизнью человечков. 

Уголки его губ едва заметно подёрнулись в едва заметной усмешке. С того момента, как он покинул бар, он перманентно ощущал на себя тяжесть чужого взгляда. За ним следили. Это будоражило его хищное естество. Очередная игра не заставила себя долго ждать. Та девушка из бара, малоприметная, но всё же выделяющаяся из серой массы, была сразу примечена им ещё в момент первого посещения этого злосчастного заведения. Теперь же она увязалась за ним. Цели и мотивы девушки были ему неизвестны, отчего интерес только возрастал. 

Он решил немного подыграть и сохраняя непринуждённый вид, невзначай свернул с улицы в один из более-менее безлюдных переулков. Он хотел немного поиграть со своей преследовательницей, петляя по переулкам, стараясь увлечь девушку за собой. В одни момент он остановился, позволяя ей себя нагнать.

- Вот уж не думал, что смогу настолько сильно заинтересовать местных - стоя спиной к своей преследовательнице, наконец заговорил он, как только девушка приблизилась достаточно близко. Тон его голоса излучал полное спокойствие, - Ты хочешь разобраться со мной за тот случай в баре? Или у твоей маленькой слежки несколько иная цель? - нотки надменности то и дело проскакивали в его речи.

Ее дело было маленьким, приглядеть, проследить. Выйти из бара незамеченной было просто, затесавшись к парочке пьянчуг, а вот дальше она старалась быть менее заметной. Вальяжная походочка, и расслабленный вид. Ну да, она не слишком старалась, но быть естественной намного более лучший вариант. Этот тип ей не противник, и она это осознавала, а следить за ним прячась за каждой стеной, этими перебежками, было куда более подозрительным.

Что он делает вообще? Нашел время погулять.

Тем временем, все проходило плюс-минус спокойно, тип гулял себе, толи наслаждаясь дождиком, толи изучая местность. Самой Джейн тут было скучно, от того она и не понимала его интереса. Девушке было бы лучше забраться в тихое местечко, где можно было бы поспать, и естественно где было бы сухо. У брюнетки в отличие от гостя этих земель, была хотя бы накидка, у нее же ничего кроме куртейки. 

Боже, как можно быть настолько скучным? Неужели не станешь ни с силой меряться? Хм, кажется зря я всем этим занимаюсь..

Дождь струился по улицам Амегакуре, словно небеса прошивали землю серебряными нитями. Капли, тяжёлые и холодные, барабанили по прогнившим кровлям, стекали с карнизов, превращаясь в хрустальные завесы. Воздух гудел от их монотонного шёпота, перемешанного с хлюпаньем воды под ногами. Орочимару ступал беззвучно, его ступни едва касались мокрого камня, будто он был не человек, а призрак, скользящий сквозь пелену ливня. Плащ облегал его стройный стан, впитывая влагу и тяжелея, но его движения оставались змеино-грациозными — будто дождь обтекал его, не смея нарушить хищную гармонию шагов. 

Улицы деревни извивались, как лабиринт, высеченный в толще тьмы. Фонари, редкие и чахлые, мерцали сквозь туман, их дрожащие отблески падали на стены, покрытые плесенью и трещинами. В щелях между камнями шевелились тени: крысы, мокрые и голодные, скреблись кучками у желобов, где вода бурлила, унося обломки гнилых досок и клочья бумаги. Запах стоял густой — сырость вековых камней, прелая солома из развалившихся стогов, кисловатый дымок тлеющих где-то углей. Но сквозь это пробивался иной аромат — горький, металлический, как будто дождь вымывал из почвы память о крови, давно впитавшейся в эту землю.

Орочимару замедлил шаг у перекрёстка, где ветер, закручиваясь воронкой, поднимал с земли рваные плакаты с выцветшими иероглифами. Бумага хлопала, как крылья раненой птицы, цепляясь за его одежду. Он смахнул её пальцем, длинным и бледным, словно выточенным из слоновой кости, и взгляд его скользнул вверх, к фасаду дома с облупленными ставнями. За одним из стёкол, мутных от времени, мелькнуло движение — чей-то глаз, блеснувший испуганным белком, но тут же исчезнувший в глубине. Деревня дышала страхом, как живое существо, чувствуя, что по её венам ползёт яд.

Он свернул в переулок, ужещий, как лезвие бритвы. Стены домов здесь почти смыкались над головой, оставляя лишь полоску неба, затянутого свинцовыми тучами. Под ногами хрустели осколки — битые бутылки, черепки посуды, обломки чего-то, что когда-то было ценным. Лужи, чёрные от грязи, отражали его силуэт, дробили его на сотни искривлённых осколков. Где-то впереди завыла собака — звук, полный тоски и голода, но Орочимару лишь усмехнулся уголком губ. Его рука скользнула по стене, ощущая шершавость камня, поросшего лишайником. Холодная влага сочилась сквозь трещины, стекала по пальцам, но он не отдёрнул ладонь — будто впитывал сам дух этого места, его гнилую душу.

На повороте ветер принёс новый запах — дымок, сладковатый и дурманящий. Орочимару остановился, ноздри тонко задрожали. Где-то рядом тлел опиум, смешанный с ароматом жасмина — парадоксальный коктейль, как сама Амегакуре. Он шагнул к зарешеченному окну подвального этажа, откуда лился тусклый свет. Сквозь щели ставней  мелькнули силуэты: сгорбленные фигуры над трубками, лица, потерянные в дыму, пальцы, судорожно сжимающие стекло. Но он не стал задерживаться. Это было слишком... банально.

Дождь усиливался. Вода стекала по его шее, пряди волн чёрных волос прилипли к вискам, но он не дрогнул. Впереди, за поворотом, показалась каменная арка, поросшая плющом, чьи листья блестели, как изумрудные чешуйки. Под ней — ниша, глубокая, как пещера. Орочимару прижался спиной к стене, слушая, как ливень бьёт по арке, создавая эхо, похожее на бой далёких барабанов. Здесь, в полумраке, его глаза вспыхнули жёлтым светом — на миг, как у кошки, поймавшей отблеск луны. Он вытащил из складок плаща стакан — тот самый, с водой из бара. Лёд давно растаял, но он пригубил влагу, ощущая, как холод проникает в жилы, смешиваясь с адреналином, что всё ещё пел в его крови после драки.

Где-то вдали, за стеной дождя, прокричала сова. Орочимару повернул голову, улавливая звук, и вдруг замер. Напротив, через улицу, в окне второго этажа, горела свеча. Пламя колыхалось за тонкой бумагой сёдзи, отбрасывая тень — чью-то фигуру в кимоно, неподвижную, будто наблюдающую. Он всмотрелся, и тень медленно склонилась в поклоне. Орочимару не ответил на приветствие. Просто прикрыл глаза, позволяя дождю смыть с ресниц каплю, скатившуюся со лба. Когда он вновь открыл их, свеча погасла, а окно стало чёрным провалом в стене.

Он двинулся дальше, оставляя за собой лишь рябь в лужах. Где-то впереди должно быть убежище — может, заброшенный храм с прогнившими татами, может, подвал с запахом сырой земли. Но это не имело значения. Амегакуре была ему родной: здесь, в её гниющем сердце, даже тени становились его  союзниками. 

Наконец-то мысль Юдая достигла разума предводителя Воронов. Конечно, не без помощи третьей фигуры, с мнением которой очевидно считались куда более охотно, нежели с мнением чужака. Закончив свою речь, незнакомка тоже показалась на возвышенности, хотя белому демону все еще плохо было их всех видно. Женщина... Это уже точно была особь женского пола. Голос и фигура складывались в ясную картинку, что не скажешь о, как его или ее назвали, Йо-чан. Однако предводитель быстро принял решение, и Юдай не мог не ухмыльнуться в сторону незнакомой женщины, словно благодаря ее за содействие, хотя едва ли это можно было разглядеть под маской.

-- Благодарю Вас за шанс, -- все с той же полуулыбкой выдал блондин, направляя эту фразу предводителю Воронов, однако взглядом прожигая именно женскую фигуру Сейто, так что неясно было до конца, кому же в итоге это было сказано на самом деле.

В следующую секунду стройная и красивая лицом женщина оказалась прямо перед бывшим предводителем Бесов. Завидев явно женские изгибы перед собой, молодой парень как-то играюче выгнул бровь и окинул оценивающим взглядом Сейто с ног до головы, ни капли не стесняясь своих действий... По морщинам читалось, что этой куноичи было где-то тридцать или больше лет, а на поясе нельзя было проигнорировать целых три единицы холодного оружия. Неужели всем этим она пользуется? Интересно...

Но не успел Юдай поразмышлять над этим, как лезвие одного из них в мгновение ока прислонилось к его шее. Парень не испугался, но ему стало слегка досадно, что эти сложности в коммуникации не прекращаются. Так и хочется Воронам добраться до его шеи. Но Юдай мог понять и принять их осторожность, поэтому лишь кивнул, чудом удержавшись от того, чтобы закатить глаза и раздраженно вздохнуть. Он все понял и с первого раза. Но даже при полной покорности блондина (что для бывшего предводителя Бесов было ужасно унизительно), Сейто все равно клинком оставила царапину на его шее. Горячая кровь каплями медленно потекла по шее. Повреждение затянется за считанные секунды, Юдай знал это, а потому, что обычно не свойственно простым людям, даже особо не отреагировал. К тому же, ничего нового не произошло, ранили его снова в шею. 

-- Чтож, Сейто, -- раздался с легкой усмешкой голос Беса, -- Веди...

Кью медленно, но верно продвигался вперед по руинам некогда процветающей деревни, старые могильные надгробия, сменялись полуразрушенными высотками и невысокими домиками. Парень не часто заходил так далеко в центр деревни, лишь с отцом раз в неделю они ходили бывший не когда бушующий торговый район, обменивать всякие разные вещи на еду и инструменты. Как раз там же его Отец когда то выменял защитную повязку что сейчас носит Кью, расставаясь с ней лишь на водные процедуры. 

Пройдя через несколько улиц, молодой парень увидел одиноко стоящего старика, он был одет в синий мешковатый костюм,на голове красовалась круглая соломенная шляпа,а руке держал длинный посох. Старик пристально смотрел на юношу, и в его взгляде молодой парень увидел глубокую мудрость и понимание, но при этом соблюдая осторожность он попытался не спеша обойти его немного стороной. 

С-Старик-Кхм...кхм... Молодой Юноша не поможешь ли старику, а то совсем ноги подводят.- Сперва прокашлявшись, еле выговорил незнакомец.

Первые мысли были о ловушке что могла быть уготована ему, но в мгновение парня посетили и мысли что если и правда он нуждается в чьей то помощи, то не кто кроме самого юноши тут ему не поможет, а может быть и хуже. Попадаться такие же бесчестные и аморальные головорезы что хотели забрать сбережения или вовсе убить его на побережье, не долго думав парень решил рискнуть, надеясь что это не очередная западня. 

Кьюсуке  аккуратно подошёл к старику и спросил -Чем я тебе могу помочь?-

Старик улыбнулся и прищурив и так еле заметные глаза из за морщин сказал С-А ты возьми мене под руку, да проводи. Кхм...кхм...тут недалеко лавки торговые, а я тебе по дороге истории буду рассказывать-

Парень молча взял дедушку под руку и они направились по улочкам всё дальше в глубь деревни.

- Ладно-ладно.. - шляпник выставил раскрытые ладони вперед в защитном жесте, а на лице искривилась того же качества улыбка, - не хотел тебя оскорбить..

Урахара приятно удивился быстрому согласию Рокота на предложение выбрать "транспорт" побыстрее, чем ноги. Даже несмотря на то, что птицаВзрывная глина: Первый уровеньchakra(35) явно не выглядела как к примеру призыв, и была чужеродна среди здешней атмосферы. Спустя миг и Киске оказалсяКонтроль Чакрыchakra(5) на спине своего творения.

Блондин вновь припомнил силуэт, что скрылся за стеной и из поля чувствВсевидящий Дождьchakra(50) 10. - Какие у вас отношения с другими бандами?.. - буднично обмолвился Киске, быть может наедине этот угрюмец сможет поведать что-то еще.

Небольшую размолвку двух лучников Урахара почтенно выждал, пока на сцене не явился человек, что наконец подведёт черту. Судя по взглядам прочих исподлобья, что обращались к рослому незнакомцу и его отточенному тону - он здесь главный. Ведь вместе с ним в поле чувствВсевидящий Дождьchakra(50) 10 Урахары оказались ещё парочка членов банды.

- Если так мы найдем диалог, то пусть будет "утверждаю"... - взаимно строгим тембром ответил Киске. - это будет очень кстати, а то совсем забыл здешние места - Урахара не только положительно отозвался на выставленные условия в увеселительном тоне, но и в очередной раз между строк напоминал - он здесь не гость.

До сих пор не было ясно - есть ли среди них шиноби вовсе иль же Дождь деградировал не только в плане архитектуры. Бывалый вояка выступил среди толпы, он и будет его проводником и смотрителем. 

- Веди, Рокот. Я думаю тебе это не понадобиться, - без жестов указал он на колчан и лук.  Взгляд Урахары вновь обратился куда-то вдаль, сейчас силуэт скрылся из переулка.

Зоопарк шляпника также последовал за ним, кто цепляясьВзрывная глина: Первый уровеньchakra(3) за плащ, кто парилВзрывная глина: Первый уровеньchakra(35) над головой.

- Быть может быстрее будет использовать его? - Урахара поднял ладонь и выставил указательный палец ровно к белесой птице вверх.