Дорога выровнялась, встречались обычные жители и торговцы с возом. Они с любопытством бросали взгляды на связанного дезертира. Харуто молчал, ведя его вперёд. Вскоре массивные врата деревни оказались прямо перед ним.

"Кого это ведёшь?" – спокойно спросил один из постовых, скользнув взглядом по пленнику.

Харуто достал свиток и раскрыл его, – "Дезертир, у меня задание на доставку в полицию".

Второй постовой взглянул на бумаги, потом на Харуто и кивнул, - "Проходи не задерживайся, будешь здесь еще народ пугать".

Харуто убрал свиток и коротко кивнул в ответ, дальше его ждала небольшая прогулка по улицам, к штабу полиции.

У ворот Конохи кипела жизнь, кто-то возвращался из миссий с усталыми лицами, кто-то покидал деревню с полной экипировкой. Торговцы толпились ближе к стороне дороги, предлагая еду и снаряжение. Дежурная стража зорко следила за каждым движением, будто ни одной крохотной мошке не миновать их взгляда.

Харуто, занятый мыслями о предстоящей задаче, шагал прямо, даже не подумав остановиться у поста. Казалось, ноги сами вели его вперёд. Но едва он миновал черту ворот, за спиной раздался резкий оклик.

"Эй, парень, стоять!", — голос прозвучал резко.

Учиха резко остановился. На его душе была пустота. Когда обернулся, два шиноби уже подходили: один с выражением сурового спокойствия, другой с холодной внимательностью в глазах.

"Куда направляешься?", — голос постового был резким.

"На задание", — ответил Харуто, его голос звучал уверенно.

"А свиток?", — сухо спросил другой.

Харуто осёкся. Мысль пронзила голову, словно игла. Он действительно забыл показать его. В спешке просто шагнул за пределы, не соблюдая порядок. Лицо вспыхнуло жаром. Он протянул свою руку к поясу, открепил свиток и протянул его.

Джонин развернул свиток, проверил его содержимое, затем вернул обратно.

"Всё верно. Но запомни: выход без предъявления миссии запрещён. Повезло, что мы тебя остановили здесь, а не где-нибудь дальше", — сказал Постовой.

Второй, чуть смягчив голос, добавил, — "На границах за такое тебя бы не выпустили и часами мурыжили. Запоминай порядок, Учиха".

Харуто крепче сжал свиток в пальцах, кивнул, — "Больше не повторится".

Один из стражей махнул рукой, — "Ладно. Иди".

Шум ворот снова накрыл его. Суета, голоса, запахи дороги — всё смешалось, но внутри остался неприятный осадок.

Харуто выдвинулся в лес.

Послеполуденный зной и адреналиновый спад после потасовки тяжко давили на веки. Рэн волевым усилием заставил фокус сузиться на потоке входящих. Одна фигура выпала из общего ряда: женщина в одежде не по сезону, с корзиной, слишком легкой для заявленного объема "сувениров". Ее походка была скованной и неуверенной.

При проверке пропуск был в порядке , но Рэн отметил дрожь в руке и чуть учащенное дыхание.

"Содержимое корзины?" – голос ровный, взгляд – лед.

"Глиняные сувениры. Хрупкие!" – ответ прозвучал слишком быстро. Пальцы вцепились в ручку корзины. Усталость отступила перед азартом охотника.

"Требуется досмотр." И тут же женщина резко побледнела.

"Зачем? Все же...!" – шаг назад, корзина прижата к животу.

Рэн молча шагнул вперед, отрезая путь к отступлению. Его взгляд встретился с взглядом старшего. Он подошел мгновенно.

"Открывайте" – повторил Рэн.

Дрожа, женщина открыла корзину. Сверху груда каких-то подделок из глины. Чунин опытным движением сдвинула тряпье, а под ним плотные пачки сушеных листьев с резким, сладко-лекарственным запахом. Контрабанда.

"Долги... дети..." – всхлипывала женщина, пока ее уводили.

Рэн резко выдохнул,наблюдая за просходящим и гоня прочь жалость.

"Цель требует твердости..."

Поток людей к полудню стал плотнее, воздух наполнился гомоном и запахом пыли. Рэн, борясь с нарастающей волной усталости и назойливым урчанием в пустом желудке, продолжал сканировать толпу. Его взгляд автоматически зафиксировал группу из трех генинов, возвращающихся с тренировочных полей за стеной. Энергия у них явно била ключом. Они громко спорили о чем-то.

Рэн отметил напряженность в их позах: двое шли чуть впереди, третий чутка отдалися от них. Он усилил внимание на этой группе. Ссора вспыхнула неожиданно резко, как взрыв. Один из идущих впереди, резко толкнул плечом своего спутника.

"Ты сам провалил контроль чакры! Как и всегда. Не надо валить все на других."

Этого было достаточно. Первый, с рыком, бросился на второго. Тот попытался увернуться, но удар кулаком пришелся ему по руке, которой он прикрывался.

Чунин, чей взгляд был так же прикован к драчунам, в тот же миг оказался рядом с ними стремительной тенью. Его резкий крик

"Прекратить!" — и потасовка закончилась, не успев начаться.

 Один из генинов,парень с нагловатой ухмылкой, отделился от группы и быстрым шагом подошел к Рэну, пока другой постовой разбирался с возмущенным фермером, чья телега задела чужой груз.

"Эй, Генин, выполняешь задание? Слушай...Мы тут ненадолго, на речку. Солнце же палит! Закрой глаза, а? Никто не узнает." – Парень понизил голос, делая вид, что поправляет повязку на лбу. Его ладонь мелькнула, просовывая в карман Рэна несколько монет.

Хатаке замер. Холодная тяжесть но не монет в кармане, а долга горела на душе, как раскаленный уголь.

*Подкуп...*

Мысль пронеслась остро и ясно. Его идеал порядка, его собственная цель – все это превращалось в фарс из-за таких, как он. Внутри поднялась волна презрения, смешанного с чем то еще.

"Нарушение правил покидания да и еще подкуп" – голос Рэна звучал холодно и  громче необходимого. Взгляд был направлен не на смутившегося генина, а на постового, который уже повернулся к ним.

Звание нарушителей не имело значения. Был факт нарушения. Генин побледнел, пробормотал что-то невнятное и отпрянул к своим притихшим друзьям.

"Группа – марш обратно в деревню. Следующий инцидент и я доставлю рапорт капитану охраны."  Чунин не стал раздувать скандал, но Хатаке был слегка опечален. Вслед за этим последовал кивом старшему.

Рассвет окрасил небо над Конохой в теплые, размытые тона. Хатаке Рэн занял пост у массивных Главных Ворот, встав рядом с чунином с усталыми глазами и привычно поджатыми губами. Рэн ощущал тяжесть в веках и непривычную вязкость мыслей. Вчерашняя ночь, потраченная на чтение, а не на сон или тренировку, аукнулась тупой болью за глазами и легкой дрожью в кончиках пальцев. Еда после смены станет наградой за выдержку.

"Я поступил опрометчиво с этим заданием, но эта боль лишь вопрос времени. Я справлюсь." - мысленно отчитал себя Рэн.

Первые часы текли монотонно, превращаясь в рутину, которую Рэн пытался скрасить своим анализом. Восходящее солнце и вот уже пошли первые побеги. Торговцы с телегами, нагруженными овощами и тканью и шиноби низших рангов с курьерскими свитками.

Рэн методично проверял документы, сверяя печати, имена, срок действия. Его движения были точны, а голос ровен и безэмоционален.

"Документы. Цель визита. Нет, я не знаком с вышим сыном. Хорошо. Все впорядке."

Взгляд скользил по лицам, фиксируя мимолетные выражения: раздраженность, усталость, желание поскорее пройти пост. Он отмечал многое: дрожащая рука, тараторение при ответе или полное отсутствие эмоций.

Голод начал напоминать о себе настойчивым урчанием в животе. Рэн сглотнул и усилием воли перенаправил внимание на группу генинов, оживленно болтавших у ворот, явно собираясь выйти...

Рэн идет неторопливо, одной рукой поправляя повязку. Сегодня он наконец то выйдет на свое первое задание. Губы слегка проподняты у уголках, а в глазах мелькает предвкушение.
      Проходя последний поворот, перед ним открываются размашистые ворота, где подчеркивается исключительная мощь этой деревни. Еще пару шагов, и вот - пост уже принят.

ПутешествиеШуншинchakra(50) в обратную сторону вышло значительно быстрее. Хоть и на плечах висел лишний груз в виде пленного бандита, но даже при такой ситуации за ночь удалось Шисуи добраться до Конохи, у главных ворот которой его уже встречали местные джоунины. Оставив бандита на попечение охране, которая после своей проверки направит пленника в полицейский участок, Учиха рванул в резиденцию, где должны его ожидать с докладом.