Туман был повсюду. Он стелился по земле, вползал в каждый закоулок, пропитывал собой воздух, оставляя всё вокруг мокрым, липким, удушающе сырым. Он скрывал от посторонних глаз всё, что не должно быть увидено. Но для него, Хаку, он был домом. Знакомым и привычным.
Сейчас Хаку стоял неподалёку, лишь силуэт среди вязкой пелены. Его взгляд был направлен на Забузу. Тот стоял в полной неподвижности, вырисовываясь из тумана массивной тенью, а рука его была на горле мальчишки. Хаку не вмешивался. Это было не его место. Он был свидетелем или наблюдателем, тенью, всегда готовой прийти на зов, но никогда не осмеливающейся нарушить эту тишину.Тенью быть проще, чем человеком, особенно здесь. Человек - это что-то цельое, наполненное своими желаниями, целями и чувствами.
После его взгляд остановился на мальчишке, едва державшемся на ногах. Тот дрожал, как лист на ветру, в его глазах читались ужас и беспомощность. Хаку видел это выражение десятки раз. Люди, оказавшиеся на грани жизни и смерти, всегда смотрели так. В их глазах был один и тот же немой вопрос: почему? Почему я? Почему это происходит со мной?
Ответ был до горечи прост - они оказались слабы.
Слабость… Это слово имело для Хаку особое значение. Он ненавидел его и в то же время боялся. Он знал, что значит быть слабым. Знал, каково это - быть ненужным, отвергнутым, забытым. Каждый раз, глядя на таких, как этот юнец, он вспоминал самого себя. Того ребёнка, который стоял на коленях в разорённой деревне, покрытый грязью, кровью и слезами.
Но Забуза… Он дал ему новую жизнь. Он показал ему, что слабость - это не приговор, если ты готов отказаться от того, что делает тебя слабым. Слёз, плача, сострадания, привязанностей... от своей человечности. Сила - вот что действительно имеет значение. И ради силы он оставил все свои страхи, свою боль и даже свои мечты. Он стал оружием. И только это спасло его.
Хаку не вмешивался и когда Забуза с каким-то хрустом поднял мальчишку за горло, а тот забился в конвульсиях, хрипя подступающей к горлу алой пеной. Это был естественный порядок вещей. Слабые умирают. Сильные выживают. Так было всегда, так будет и дальше. Но в глубине души что-то шевельнулось. Тихий, почти незаметный отклик на прошлое, которое он старательно задвинул в самые дальние уголки своей памяти.
Когда тело мальчишки безвольно обмякло, Хаку сделал шаг вперёд. Его движения были плавными, лёгкими, даже грациозными словно он сам был частью тумана, словно призрак. Он опустился на колени рядом с телом, осторожно проводя пальцами по его лицу, чтобы закрыть глаза. В этом жесте не было ни жалости, ни сострадания. Только привычка. Как будто таким образом он пытался дать мертвецу хоть каплю достоинства, коего остатка лишал их Забуза. Хотя сам он в них вряд ли видел и тени этого достоинства.
- Не гневитесь господин.. - Хаку поймав себя на мысли, что обстоятельства развернувшиеся здесь практически не имеют отличий от их первой встречи с Демоном Тумана. Однако тогда Забуза поступил иначе.. Хаку еще не раз вернется к этой мысли, но едва ли озвучит следующий из того вопрос.
Туман обвивал его тонкие пальцы, словно хотел укрыть тело мальчишки от внешнего мира. Хаку поднялся, его взгляд остался бесстрастным, но внутри тлела горечь. Он понимал: этот мальчик не был злом, он не был врагом. Он был всего лишь слабым. И этого было достаточно, чтобы его жизнь оборвалась.
Но таков был мир. Слабость - это грех, который не прощают. Но "слабость - это и роскошь" - следом промелькнула мысль, на которой Хаку неоднократно ловил себя.
Хаку догнал Забузу, легко ступая по мокрой земле. Он не нуждался в словах, чтобы понять своего господина. Они оба знали своё место в этом мире. Хаку был оружием. Оружие не сомневается, не задаёт вопросов, не испытывает жалости. Но, идя вслед за Забузой, он всё же позволил себе одну короткую мысль: в другом мире, в другой жизни, он мог бы протянуть руку этому мальчишке.
Туман сгущался, скрывая их фигуры, и с каждым шагом Хаку чувствовал, как его сердце вновь обретает привычный вакуум. Потому что пустота - это единственное, что он мог позволить себе, чтобы остаться сильным.