- И снова. – Прошептал парень, чуть еле слышно. – Я уже сбился со счету… – Юноша проходил могилы «Безымянных шиноби», шаг за шагом, он осматривал каждую и вспоминал прошлое. – …Сколько раз бывал тут.

Слова закончились и снова по кругу, как будто всё случилось только вчера, он вспоминал последние слова матери и отца, улыбку каждого и прощальные жесты, что сейчас как ударом колокола отдаются в голове, принося лишь только горечь и сожаления. Сожаление, что не всегда говорил слова поддержки, точнее не так часто, как он мог бы. Сожаление, что вредничал в виду своего возраста или сопротивлялся наставлениям, не замечая, как мог приносить боль родителям.

Проходя очередную табличку, он остановился. Осматривая орнамент каменной плитки, он старался отвлечься, с каждым шагом, воспоминания могли нахлынуть такой волной эмоций, что Орагецу, невольно ронял слёзы и все те годы сдержанности, тренировок – будто шли впустую.

- Шиноби… Должен… Подавлять эмоции… - Сквозь стиснутые зубы проговаривал он, стараясь не дать слезам выйти наружу, ведь, показывать слабость, подавлять эмоции – учили еще в академии. И окружающие бы смогли увидеть лик слабого Орагецу и только врожденныеГидратацияchakra(20) 4911049493049 таланты, помогали скрыть капли с лица, но, вправду, цвет красного румянца на лице, скрыть всё же она не смогла.

В голове проносились обрывки: Распитие чая и рассказы о вкусах гармонирующие добавки в виде фруктов, трав – приобретали теплоту и вызывали улыбку, нежели в былые времена – скуку.

Приказы отца и совместное времяпрепровождение то тренировки, то простая прогулка после рутинной учебы, чувствовалось теперь как оберег и беспокойство, нежели чем раньше – наглым контролем.

В основном, сейчас, всё, что было ранее, видоизменилось в представлении смысла. Как бы это не было больно и неприятно – оно случилось.

Орагецу проходил сквозь небольшое расстояние, высматривая каждую плиту и сильно надеясь, что родители всё же слышат, где-то там далеко или ближе, мысли мальчика, что до сих пор не считал себя взрослым и скучал, очень сильно скучал по тем.

- У меня появились хорошие знакомые. – Успокоившись, произнес он вслух. – Одна похожа на рыбу. – Орагецу смотрел в одну точку, что было очередной плитой. – Упрямая, ранимая, вредная. Но… Мне приятно было с ней общаться. – Орагецу сошел с места и медленно пошел дальше. – Еще беловолосая девица, она меня так цепляет, что я не могу не повестись на её издевки! – Взмахнув рукой, чисто случайно и будто подкрепляя своё недовольство, он продолжил. – Но, вы бы знали, как она делает это прекрасно, вдыхая в нашу компанию глоток свежего воздуха. Что первая, что вторая – они веселые ребята, я прям радуюсь, когда нахожусь с ними, возможно, это начало дружбы или сомнительные чувства опьяняют мой разум? Мам? Пап? Что бы вы сказали? – Орагецу провел взглядом округу, возвращаясь обратно, всё так же не спеша. – Они возможно уже пришли с задания, а может еще задерживаются на нем, я честно сказать – не знаю. Да и шел сюда слишком долго, ведь вы понимаете, я не хочу сюда возвращаться, но понимаю, надо.

Орагецу снова осмотрел округу, находясь будучи у выхода, вздыхая томно, он испытывал разносторонние чувства. Долг шиноби звал его выполнять миссии ради деревни, а желание говорить и воспоминания, всё не давали покоя, и он хотел остаться, сказать еще столько, сколько он не говорил ранее, но долг. Всё же в своё время родители не посрамили своего звания и отдали жизни, почему же он до сих пор стоит как вкопанный.

Пусть и время шло, Орагецу очень долго стоял, не проронив больше и слова, погружаясь уже в рассуждения, отталкивая воспоминания, частично и в конечном итоге, он начал шаг в сторону улиц. – Пора.

Рэм стоял перед могилой брата, молча, без выражения. Кладбище было пустым, туман тянулся между плит, а воздух пах сыростью и железом. На камне выбито имя - Кагуя Тенген. Ни тела, ни следов - только каменный надолб и память.

Кагуя сжимал в руке пару костяшек - гладких, отполированных временем. Когда-то Тенген крутил их между пальцами, решая всё монеткой судьбы: идти или остаться, убить или пощадить. Теперь эти кости были единственным, что от него осталось. Рэм перекатывал их в ладони, слушая тихий стук.

Он не плакал, в целом это было справедливо и для прошлого него. Слёзы давно высохли, и чувство боли стало чем-то привычным - вроде старого шрама, который просто не болит, пока не тронешь. Тенген всегда был светом - слишком громким, слишком ярким, слишком живым и уверенным. А Рэм теперь понял: если брат был светом, то он сам - тень. Тень, что осталась после вспышки. 

Рэм смотрел на камень долго. В голове крутились мысли - простые и холодные. - Коноха. Шиноби, что убили его брата. Неважно, кто именно - виновны все. Брюнет не знал, чего хочет больше: мести или просто конца. Но цель была одна - найти тех, кто отнял свет, и заставить их увидеть тьму. Он сжал кости сильнее, пока не скрипнули суставы.

- Решка, - тихо сказал он, будто бросил их невидимо в воздух. - Я иду.

Ветер поднял немного пыли, а за ним на земле остались только следы.

"Просто успокоиться. Нужно просто успокоиться, всё ведь хорошо, никто мне не угрожает.."

Розоволосая отвела руки в сторону и легонько хлопнула себя по щекам, стараясь привести в чувство, в окружаюшую реальность. Жадно втянув воздух полной грудью, она медленно испускала его, обмениваясь с природой взаимополезными для их существования элементами. Не имея возможности на данный момент покинуть селение просто так, куноичи всё усерднее боролась с распирающим ее чувством непокорности устоявшейся системе быта, что царила в пределах скрытого селения. Однако, это было не так-то просто, поскольку ее нутро подсказывало ей, что долго так продолжаться не может, сознание, вновь и вновь подстегиваемое неприятными образами из далекой жизни, напоминало ей об истинном положении вещей. 

"Чертов, старик! Он бросил меня на произвол судьбы, в этой ничтожной дыре!" 

Сердце Они слегка ёкнуло, отзываясь на мысли о ее мастере. То, что он сделал с ней, приструнив ее, привив ей качества более-менее адекватного и здравомыслящего существа, грели душу. Человеческая сторона ее сущности была безмерно благодарна спасителю за подаренный шанс жить заново.

— Ладно, ладно. Всё в порядке, пора идти. 

Поднявшись с насиженного места, девушка сладко потянулась куда-то вверх, словно пытаясь обнять солнце, коего не было видно за неприглядной пеленой тумана, и состроив удовлетворенную жизнью моську, побрела дальше, на прощание помахав здешним постояльцам, что были обречены провести здесь всю оставшуюся вечность. 

Место, где предались объятиям холодной земли те, кому повезло чуть меньше, чем проходящей мимо бесцветных каменных плит девушке в темном плаще. Они остановилась напротив одного из могильных изваяний, вкрадчивым взглядом изучая надпись на нём.

"Интересно, о чем они думали, когда настал их последний миг? Сожалели ли они о том, что совершили, или это случилось так внезапно, что они и опомниться не успели, как оказались.. здесь?" 

Девица странно ухмыльнулась. Царящая здесь атмосфера бренности бытия и ознаменования того, что есть начало, и есть конец, совсем не смущала её. Скорее, наоборот — Они было интересно понять, каково это, жить, возможно беззаботно, проживать насыщенную событиями жизнь, а потом внезапно умереть. Ей никто об этом никогда не рассказывал, разве что старик Фуку вскользь упоминал сие, да и то с пущей неохотой. И вот она вновь вспомнила о мастере, и где-то в глубине её души загорелась искорка.

"И в чём смысл подобных плит? Им действительно хочется из раза в раз возвращаться сюда, напоминать самим себе об утрате, горюя и проклиная судьбу?"

Они, озадаченная паттернами поведения местных жителей, уселась на скамью недалеко от одной из могил, и принялась рассуждать об этом, тем самым стараясь сосредоточиться на чем-то другом, помимо своего естества, очищая разум. 

— Достало, не хочу ничего больше. Всё достало. Хочу обратно. 

Мозг не позволял переключиться так просто, то и дело, подстёгиваемый насыщенной природнойПечать клана Тенпинchakratenpin(5) ragemode(10) энергией, подсылал в сознание розоволосой различные образы, то раздражающие своей абстрактностью, то ввергая в некую тревогу своими четкими контурами, словно искусный художник мазками профессиональной кисти расплескивал цвета и оттенки так, как ему это было угодно. И чем больше Они пыталась влиться в рутину будней селения, тем труднее ей было совладатьПечать клана Тенпинchakratenpin(3) с собой. Казалось, еще немного, и, как тогда — изумруд в её глазах рассеется, уступая место кроваво-красному, яркому, безумному свету. Пелена и ничего больше. Ах да, еще жажда. Жажда крови. 

- Если бы я оказался в таком месте, то все бы пожалели о данном решение, моя особенность иногда может сыграть мне на руку, а порой и наоборот.

Произнес Утаката, после чего его взгляд вернулся обратно на могилу павшего. Речь девушки была очень странной для него, в виду того, что к чему вообще было все это заводить, пустые разговоры, вопросы, желания вообще подходить к незнакомцу, разве что, она не является очередным испытанием для Уты. Но дальше произошло самое неожиданное. Появился мужчина в красных доспехах, и начал разговор с Утакатой, вопросы подвергли его в шок.

- Ты кто такой? - кинул вслед Джинчурики, но тот уже исчез в тумане. Странное представление клоунов, индивиудальное представление для нашего парня, которое явно было ему не по душе. - Чтоб тут вообще происходит? Это было мне или к тебе?

В этот раз он обратился к девушке он, но в ту же секунду передумал ее слушать, а просто продолжил свой ход вон отсюда, ибо все ему это уже надояело

- Впрочем, неважно, рад был поговорить, всего доброго.

В самом конце бесконечно большого кладбища стоял огромный человек ростом больше двух метров. Мужчина в широкой шляпе, которая прикрывала его лицо, смотрел на одинокий памятник на могиле, на котором не было никакой подписи. Кто тут лежал, и чьи остатки погребены под камнем, если они тут вообще есть, никто не знал. Да и сам огромный мужчина, который сложил одну руку в печати концентрации, а другую спрятал в тканях собственного кимоно, тоже не ведал их имени. 

"Ом мани падме хум..." - повторяя одну и ту же мантру в уме он "молился" за упокой тех, кто познал покой лишь после смерти. Хан не был набожным человеком и не верил в какого-то конкретного бога, но считал, что так будет лучше для всех, и в первую очередь для него самого. 

Закончив с этим он выпрямился, осмотрелся. На кладбище он был не один - слышал приглушённые голоса где-то вдали от того крыла могильников, где он стоял. 

"Узнаю этот голос. Это, наверное, Младший. А с ним ещё кто-то?" - конечно же, Младшим он называл Утакату, с которым был знаком в виду того, что они оба были джинчурики. Тяжко не пересечься, когда в обоих заключён демон, и вы оба так или иначе поддаётесь дискриминации со стороны обычных людей. Редко кто просто так пройдёт мимо оболочки хвостатого не думая о том, что "это чудовище когда-то может вырваться на свободу". И пусть Хан прекрасно знал, что Кокуо не такой, и можно не бояться его буйства, это нельзя пояснить другим людям.

Соблюдая тишину, громозека в красной одежде подошёл ближе к тем людям, что стояли возле могилы. Утакату он действительно узнал - пусть они и редко виделись и ещё реже общались, Хан всё равно считал, что они "товарищи", если не "друзья". Может, потому и определял у себя в уме его как "младшего", особенно учитывая то, что самому красноглазому уже пошёл четвёртый десяток. А вот с женщиной с рыжими волосами он ранее не встречался - или же если и виделся, то точно не был знаком. И пусть Хан мог пройти мимо, учитывая то, что они пересеклись, он всё же решил перекинуться хотя бы парой слов. 

Кивнув в знак приветствия, когда подошёл поближе, Хан не стал заговаривать, не стал перебивать диалог двух шиноби, и дождавшись тишины, решил, что будет всё равно не вежливо даже не обозначить собственное присутствие. 

- Приветствую... - приглушённый басистый голос вырвался из-за небольшой маски, что прикрывала его лицо. - Младший, - обращался он очевидно к Утакате. - Если будет нужно найти меня... То думаю... Я займусь делом. 

После чего развернулся направляясь к выходу из кладбища, конечно, если его сейчас тут никто больше не окликнет, что бы, авось, поговорить. Не факт, правда, что сам Хан даст нужные ответы и будет поддерживать достаточный уровень коммуникации, но почему бы и нет?

Настроение у Мей, было меланхоличным. На удивление, не хотелось возникать, пререкаться или делать что-то в этом роде. Она смотрела пристально на парнишку, но ожидать от него ничего и не стала. А зачем? Собственно, ей ответили некой агрессией, за что бы женщина скорее всего дала б оплеуху, что мол со старшими так не разговаривают и где его такого воспитывали. Однако она стояла и просто молчала, недолго конечно же.

- Это не допрос, мальчик, а всего лишь вопрос. На который ты мог и не отвечать. Но если для тебя это уже допрос, то за тебя можно радоваться, ведь ты не был в таких местах, где действительно допрашивают. 

Говорила она весьма спокойно, все таки состояние у той было чуть расслабленным. Не сказать что сама Мей пригубила чего алкогольного, но наплывы воспоминаний о былом, самостоятельно пьянят разум. 

- Ну и как проводить здесь время, зависит только от человека. Не вижу ничего страшного, завести диалог, или же познакомиться здесь. 

Чуть отойдя в сторону, Мей уже размышляла над тем, что наверное общего языка с ним навряд ли найдет. Говорят что общее горе сближает, из-за понимания друг друга, но по всей видимости эта история не об этом. 

Стоит отметить, что сам приход Утакаты был не связан с горечью утраты, всё было так безразлично для него с последнего события. Хороший жизненный урок, который сделает его довольно сильным шиноби в этом бренном мире. Носитель монстра смотрел на памятную плиту, прочитывая имя про себя и больше ничего. У него в голове была пустота, даже не было сцен из прошлого, что были связаны с этим человеком, лишь некоторые не связаные слова возникали в голове парня. 

"И в чем был смысл всего и в чем он есть?"

И камне вниз и вздохом вверх, он подал признаки жизни, в виде движения корпусом. Желание парня было выполнено, теперь же можно отправиться во своя оси. Но данный манёвр был нарушен, как и одиночество Уты. Кто бы мог подумать, что на его душу кто-то обратит внимание. Но вопрос девушки был слишком скучен, да и личность потеряла всё привилегии от Каты. 

- Ни на толику песчинок. 

Ответ был слишком надменный, но такова оценка убитого. Да и Ута не сильно стремился раскрывать всё детали своей жизни и того кто лежит в земле. 

- Да и к чему всё эти допросы, здешнее место имеет другое предназначение, например, помянуть и отправиться вон отсюда.

Когда люди теряют своих близких навсегда, то обычно те приходят именно сюда. Разговаривают с надгробными плитами, плачут в голос, а то и тихо. Но по факту все одно - грусть и тоска, одолевает каждого. Пусть тот был тебе дорогим человеком, семьей, любимым, товарищем, другом, коллегой. Конечно же и у Теруми были те, о ком можно скорбеть, так что и она сюда приходила достаточно часто. Пока пройдет всех знакомых товарищей, что потеряла в прошлом, пока перекинется парою фраз, тут уже и вечереть начнет. 

Задержалась я тут, пора уже обратно..

Стирая пыль с монумента, Мей отправилась обратно по дорожке. Конечно тут встречались люди, но самым редкими тут были молодые люди, вот и сейчас, идя себе спокойно, ее взору предстал молодой парень. На вид лет двадцать, может меньше. Роли это особо не играло, вот только его безразличие и могила, было в этом что-то особенное. Она не знала толком зачем подошлаНе владеет этой способностью к нему ближе, как и то, зачем вообще заговорила? 

- Насколько дорог тебе был этот человек?

Она не хотела его жалеть, это было бессмысленно, но ей было интересно, правда это или притворство. Не то что бы она знала кто в этой могиле, но в Киригакуре Мей знала многих его жителей. 

У Киригакуре всегда была одна отличительная особенность, в честь и которой было названо кукарезато. Вечный туман. Сложно было ответить, естесственная ли эта аномалия или же искусственная, ибо её постоянность была самой постоянной. Казалось бы вечный туман и всякое такое было по всему острову и оно было везде одинаковой, но вот только, есть одно место, в котором его концентрация была максимально плотной, по крайней мере так складывалось. Но быть может, это просто ощущение парня, а на деле оно ни чем не отличается от других мест. Такой плотный туман мог скрыть своё присутствие в данном месте и тогда, если вы стыдились чужих взглядов, можете спокойно помянуть усопшего, либо же раскопать его пристанище, всё зависит от желания.

Пока молодой человек двигался к нужному месту, он смог лицезреть этакие силуэты людей и даже их действия. Одно из примечательных было произведения света, что заставляло светится окантовку тумана. Судя по глухому звуку и специфики света это было похоже на кремацию прямо на месте и судя по дальнейшим силуэтом что стояли в определённой позиции, так оно и есть. Бедолаге не повезло, это давала косвенную мысль, что данная личность была нукенином, раз такое количество людей присутствовало на кремации с дальнейшей утилизацией останков под землю, скорее всего, его даже не удостоят плиты, но это уже не проблемы парня, как и вообще все здесь, он прибыл сюда по другому делу. 

И вот, один из посетителей, в лице Утакаты, скрытого ли взора других людей, прибыл чтобы проститься с тем, кто обучил его основе основ, с самым близким человеком в своей жизни, имя его не упоминается, как и не озвучивается в слух. Он не присутствовал на похоронах, в виду своей особенности, поэтому в его распоряжении есть такой метод. С собой он ничего не взял, ни венок ни цветок, лишь воспоминания, что хочет оставить здесь и выйти совершенно другим человеком, без прошлого. 

"Благодарю за урок."

Лишь благодарность в голове парня отдаётся эхом.