Да, думать головой после произошедшего и в таком состоянии, та еще задачка. Но, кажется, Ягура отлично с этим справлялся. Тот сейчас смотрел на свою ученицу и ожидал, когда Ферн закончит со своим докладом. Он может пролить свет на некоторые мысли Каратачи и подтвердить, либо разрушить его построеную теорию, о которой пока еще не поведал. Ожидания оправдались сполна, информация, которую девушка сейчас озвучивала, дополняла пазлы в голове Мизукаге. 

— Теперь мне многое становится ясно. — говорит после синевласой Каратачи и переводит взгляд с неё на свиток с информацией от подручных Второго Хокаге. — Первый Мизукаге, господин Йохан, мертв. На него напали в его комнате, кто-то из той троицы, с которой я сражался. Либо даже один человек. Дело в том, что у клана Хозуки есть хиден, о нем многое известно даже в Конохе, Сюнсуй к примеру знал. Но у Йохана была отличительная черта, он использовал воду и масло для гидратации, а значит имеет уязвимость к одной очень интересной технике. Я же уже говорил, что один из нападавших, объект номер один, использовал техники какого-то неизвестного мне Кеккей Генкая? Я еще тогда подметил невероятно сильный жар, а место сражения будто было вызженно. Один раз я чуть не попался на сильный взрыв, было ощущение, что если меня зацепит, то мне тут же конец. Когда он попадал лучом по деревьям, они тоже не возгорались, скорее просто испарялись. Вот тебе и горелый запах в комнате Йохана, вот тебе и странная колбочка с масляной жидкостью. Вот почему Сюнсуй говорил, словно Первый Мизукаге не исчез, а испарился. Всё становится на свои места. На него было покушение, его застали врасплох, причем нападающие знали о слабости гидратации, превратили его в жижу и разделили на множество частей, формально, убили. С такого состояния Хозуки уже не возвращаются к жизни. Вот только... Кто же устроил нападание и, главное, зачем? Подставить Коноху и развязать конфликт с Кири? Вероятно. Это выходки Суны? Тоже вероятно. Скажите, господин Тобирама, если-ли у вас возможность вытянуть хоть какую-то информацию из трупов? — длительное пояснение теории, подпитанной фактами, подошло к концу, где Ягура уже переводит взгляд на Второго Хокаге и задает свой вопрос. 

Задает, передавая тому в руки его свиток. Более Каратачи он не нужен был. Тут Ферн протягивает ему дольку от апельсина, заставляя обратить внимание на себя. 

— Не надо, Ферн, эти фрукты тебе. — хлопнув несколько раз глазами, выдает такое парнишка. Теперь было ясно, тогда он подозвал ученицу отнюдь не для того, чтобы она почистила ему апельсинов. 

Сосредотачиваясь на своем маленьком деле, она частично слушала то, о чем они говорили. Та не торопилась со своей речью, но прекрасно знала что ее тоже когда нибудь да спросят. Собственно, долго ожидать не пришлось, и ее все таки спросили.

- В комнате был запах горелого масла, и пол был покрыт маслом, точнее, его словно втирали в пол, либо за это время он впитался. Да и в комнате был бардак, предполагаю в комнате на него напали, подпалили, ну а дальше тот через окно. Ну это всего лишь мои предположения. А так, на полу было впитавшееся масло, и горелый запах.

Ее отчет был маленьким, не зачем было говорить слишком многое. Тем временем, очистка апельсина уже была закончена, и вот отделяет продолговатую дольку. С невозмутимым видом, та тянется к своему учителю и жестом предлагает тому съесть эту самую дольку, так ненавязчиво сказать, показывая того в не лучшем виде. И пусть это было ее маленьким капризом, но видя как урон он получил, удивительно что Ферн еще держалась.

Похоже, что Ферн расценила это как просьбу почистить ему апельсин. Конечно, виду этому она еще не подала, но Каратачи имел совсем иное. Что же, видимо нас ждет очередная комическая ситуация, но до неё еще надо дойти, покуда в данный промежуток времени ведется диалог непосредственно с самим Вторым Хокаге, с Сенджу Тобирамой. Это было сейчас самым главным, никак иначе. 

— Я должен быть еще более благодарным за помощь в расследовании. — в моменте произносит Ягура, от всего сердца, так сказать. Пускай и изначально хотел скрыть ото всех своё становление лидером Скрытого Тумана, теперь знало об этом трое людей, хоть одна из него его ученица, а вот остальные двое Каге этой деревни, куда они прибыли. 

Тут же в кабинете появляется представитель АНБУ Скрытого Листа, передавая в руки альбиноса свиток. Молодой парень читает его, быстро, начиная следом раздавать указания. Не нужно быть гением, чтобы понять происходящее. Это касалось случившегося, что только подтверждается последующими словами Тобирамы, после которых Мизукаге берет от коллеги в руки тот самый свиток и начинает читать его. Головная боль по своему мешала сейчас, но, увы, с этим ничего не поделаешь. Еще совсем немного и Каратачи прикладывает руку к подбородку, она даже самопроизвольно дернулась - все те же последствия попадания чистой молнией. 

— Когда я пришел в Лес Смерти, я обнаружил первое место сражения.. Большой выжженный пустырь, там же на меня напали трое. — начинает рассказывать свою версию Ягура. — Труп объекта номер один, это моих рук дело. Как и тело объекта номер два, его я тоже прикончил, от чего медведь, призывное животное, потянуло того куда-то в леса. Первый же.. У него была странная техника, никогда ранее этого не видел. Очень похожа на стихию огня.. Нет, скорее это Кеккей Генкай неизвестного мне происхождения, не ручных печатей, ничего. Он управлял раскаленными шарами пламени, создавая из них лучи и взрывы, выжигал лес так, словно тот исчезает просто. Последний, который выжил и как я понимаю сбежал, был мастером в области ниндзюцу. Сначала он применял техники стихии огня, потом и молнии. Полагаю, землянные техники тоже его рук дело. Он воспользовался природной молнией, этот шторм он вызывал своими действиями техниками огня, а потом вжарил молнией по земле... А вот объект номер три... Странная колба с масленой жидкостью... — наконец Мизукаге останавливается, не переставая держать руку на подбородке и смотреть в свиток. 

Тут как говорится, шестеренки в мозгах самостоятельно создавали картину и подкрепляли некоторые факты. Парень убирает пальцы с подбородка и смотрит на Ферн.

— Что ты нашла в покоях Йохана? — спрашивает Ягура, его голос звучит так, словно тот что-то понял и собирался найти подтверждение своей теории. Оставалось только услышать ответ его ученицы. 

Стараниями местных медиков, оказавшийся на удивительно юным Мизукаге выглядел целее, чем можно было бы после пережитого им. Действительно пережитого, что уже можно назвать достижением. 

Взгляд молодого Хокаге изучающеНе владеет этой способностью скользил по тощей и маленькой фигуре джинчурики трехвостого, не подавая виду своему удивлению. Да перед ним считай ребенок был.. Впрочем, кого попало на такую должность не поставят, посему и удивление было мимолетным. Ну, и по обложке не судят. Тем более, что ходить вокруг да около этот юнец не стал, переходя к делу. 

– Верно, - не стал отпираться молодой человек, легко кивая головой и бросая взгляд в сторону возящейся с апельсинами девицы, едва ли являющейся чем-то на уровне прислуги, посему говорить при ней можно было не опасаться. – Тело, что нашли на месте вашего сражения, уже доставлено в разведотдел для дальнейшего сбора информации, а сам Лес Смерти прочесывает отряд АНБУ, включая ближайшие территории. Как только будет добыта какая-то информация, вы узнаете в числе первых, ведь это дело касается наших двух деревень, а вашу - в первую очередь. 

И стоило только упомянуть об отряде ищеек, как в палате появилась ещё один посетитель, в отличие от остальных вошедший без шума и пыли, а на его лице красовалась маска. Свиток в руке был протянут в сторону Хокаге, молчаливо предлагая ознакомиться, что беловласый и сделал не медля. Взгляд метался от символа к символу, вчитываясь и на удивление быстро изучая все написанное, прежде чем скользнуть вновь к шиноби, доставившему отчёт о разведывательной миссии.

- Объект номер два доставить в разведотдел, аналогично первому. Объект номер три - в институт исследования ниндзюцу. Каждому присваивается статус первостепенной важности, - ответом стал кивок головы и такое же шустрое исчезновения шиноби в маске, а тем временем альбинос повернул голову в сторону "коллеги", протягивая тому вновь свёрнутый лист с отчетом. - Здесь указана вся информация, что удалось добыть отряду АНБУ во время разведки, касательно остального результатов пока не поступало. Не могли бы вы так же рассказать, что удалось узнать лично вам и вашей спутнице за время собственного расследования? Это может прояснить некоторые моменты, да и объединив усилия, мы можем достигнуть больших результатов.

Пергамент не содержал в себе ничего из того, что молодой человек предпочел бы скрыть от посторонних глаз, коими являлись очи Каратачи Ягуры, а посему предлагал ему самому взглянуть на писание. Все таки, его личные знания могли дополнить пробелы в отчёте АНБУ.

Наверное такая небольшая шутка, она рассчитывала разрядить эту обстановку и конечно же с помощью доктора, так и вышло. Мысленно она порадовалась за сей успех, но мимолетная радость никак не обнадеживало то что перед ней сейчас было. Грустно осознавать что дорогой ей человек, был в подобном состоянии. Да, детские фантазии порушились, являя взору совершенно обычного человека, живого.. Врач рассказал все сведения, и оставил их вдвоем в этой палате, ни у нее, ни у него, не нашлось речей более. Да и времени побыть наедине им не дали. Появившийся гость, был не знакомцем для обоих, как Ферн поняла позже. 

- Здравствуйте..

Тихо молвила она, обернувшись к альбиносу своим лицом и слегка поклонившись, в знак приветствия. Более девушка не стала ничего говорить, и просто молча наблюдала. Все как всегда. Из дальнейших речей, да и всего этого образа, та понимает что представившийся гость, оказывается новым Хокаге. Удивление было мимолетным, но не отразилось на ее лице. Небольшой диалог у них начинается, возможно он перейдет в более серьезный. Но дальнейшие жесты от учителя, были слегка, мм, подозрительным. По началу она подумала что тот решил позаботиться о ней, хотя это не в его случае. Пододвинув стул, девушка присела на него и теперь уже сидела с апельсинами. Что? 

И что мне с ним делать?..

После таких мыслей, Ферн откладывает их на кровать, встает и уходит. Конечно лучше бы обидеться и уйти, но она всего лишь находит где можно обмыть свои руки и вскоре возвращается на место. Берет в ручки один апельсинчик и начинает его колупать.

Иногда мне кажется, что я не ученица его, а домохозяйка или скорее прислуга.. Может взбунтоваться?

Это было весьма ожидаемо. Впрочем, Ягура понимал как никто другой, что Ферн попросту не знает как сейчас реагировать и что делать. Он и сам не знал, что сейчас говорить. Они впервые в такой ситуации. Нет, Каратачи и раньше получал ранения, но ненастолько серьезно. Если бы его сюда не притащили, наверняка бы скончался в том лесу. Сейчас это уже не имело значения. Упустил и упустил, да, к чему об этом сейчас волноваться. Сейчас же парнишка дышит, даже двигается. Тут как кстати заходит доктор, это сразу понятно по его одежде, что потверждается последующими словами. Даже Ферн подхватила их и отшутилась. Ягуре оставалось только надуть щеки, скрестить руки на груди и язвительно бросить комментарий следом. 

— Очень смешно, гм. — явно речь была про беременность и ту самую монетку. Иронично на фоне того, какой сон снился серовласому перед пробуждением. 

Конечно, надо было сначала ответить доктору про симтомы, но вот что говорить-то? Да, пережить чистую энергию молнии похвально, но последствия на лицо. Вот почему его руки дрожат, даже сейчас, когда прижал к грудной клетке, чувствует, как они хотят непроизвольно вздрогнуть. А головная боль... Что же, похоже, придется искать способ избавиться от неё. Даже сейчас напрягается. 

— Гость..? — вопросительно следом задается Каратачи, посмотрев на мужчину с черными волосами. Ответа конечно же не будет. — Спасибо вам, доктор. — вежливо в конечном результате заканчивает Мизукаге, сопровождая взглядом темновласого на выход из палаты. 

И вот они остаются опять наедине. Слова на язык не приходят, Ягура вздыхает и немного смотрит на синевласую ученицу, точнее недолго, переводит взгляд на окно и пытается посмотреть на Коноху за окном. Виски так и продолжают давить на голову, совсем забыл сказать доктору, чтобы принесли таблетки. Наверняка у них есть обезбалющее. А забыл из-за того, что кто-то должен был явиться. Скорее всего это Сюнсуй. В конце концов, миссия еще не была завершена, пазлы еще не соединились воедино и не воссоздали общую картину. За этими мыслями серовласый парнишка не замечает, как мир вокруг него застывает и тот оказывается в кромешной пустоте, где только он и ИсобуНе владеет этой способностью. 

— Говоришь так, словно я и сам не знаю, что недооценивать противников плохая идея. Но... твоя помощь была неоценимой. Я рад, что ты оказался таким, Исобу. — с улыбкой в конце заканчивает свою речь Молодой Мизукаге, зная, что его БиджуНе владеет этой способностью говорил так отнюдь не со зла. 

Как раз к этому моменту раздается стук в палате. Внутрь заходит отнюдь не Сюнсуй, а по всей видимости его приемник. Шляпа и плащ сразу говорят сами за себя, это был Второй Хокаге, молодой парень. Это так же подтверждается его словами, тот представляется, а сам Ягура ощущает нечто несвойственное ему. Ненависть. Очень сильную ненависть. И исходила она не от него самого, а от ИсобуНе владеет этой способностью, словно вот-вот эта ненависть вырвется наружу и проявиться уже знакомым эффектом для Каратачи. Красная чакра вокруг тела. Но, благо, трёххвостый сдерживался и просто предупреждал. 

« Знаю. »

— И вам доброго дня, господин Сенджу Тобирама. Прошу прощение, что наше знакомство, как вторых Каге, проходит в таком виде. — в дипламотической манере наконец-то говорит в ответ Второй Мизукаге, сопровождая взглядом беловласого Хокаге до своей кровати, когда тот ставит пакет с апельсинами. — Бывало и лучше. Чего ожидать еще, после прямого попадания молнии. Но.. ничего, это не самое важное сейчас. Раз вы в курсе происходящего, Коноха продолжает моё расследование пропажи Первого Мизукаге? — не взирая на головную боль, Ягуре хватает сил говорить нормально и терпеть её, понимая, что появление такой личности здесь неспроста. 

Попутно Мизукаге слегка наклоняется и тянется к пакету. Отказываться от такой вежливости со стороны Тобирамы было бы некрасиво. Парень берет его и перетягивает на свою койку, достает с него один апельсин и смотрит на свою ученицу. По взгляду всё ясно. Легкая ухмылка, Каратачи махает другой рукой жест рукой, подзывая к себе и показывая на свободный стул возле больничной кровати, ожидая, пока Ферн сядет на него, тот потянул руку с цитрусовым фруктом и передал девушке, возвращая своё внимание к Сенджу. 

- Возможно я тебя и переоценил... - В одно мгновенье Ягура вновь оказался напротив громадного черепахоподобного зверя. Юноше могло показаться, что Исобу смотрит на того с весьма недовольной ухмылкой. Хотя треххвостый демон все же на самом деле думал несколько иначе. Он прекрасно понимал, что тогда в Лесу Смерти, Ягура был просто на просто не готов обуять всю истиную мощь демона. 

- Нам еще предстоит уйму работы над твоим контролем чакры, мальчишка... Пора тебе перейти на новый уровень... - Успел лишь промолвить Исобу, как Каратачи вновь оказался в своем мире, а перед ним предстал некто иной как Сенджу Тобирама. Кого, кого, а вот истинных Сенджу - треххвостый демон не любил. Молодой Мизукаге мог ощутить ненависть своего Биджу.

- Будь осторожен, Ягура Каратачи... - Вновь раздался голос в голове юноши. На сим, громадина внутри мальчика вновь затихла.

Подходя к заветной двери, молодой человек пересекся взглядом с уже не молодым мужчиной, устало вышедшим из той самой палаты, куда направлялся беловласый шиноби. Посему, двоица совсем ненадолго смогла остаться в одиночестве, ведь не прошло и минуты, как дверь снова отворилась, заранее известив о новом посетителе размеренным стуком по ту сторону. Он не дожидался ответа, разрешение, просто вошёл после полагающегося действа, скорее являющимся предупреждением, нежели немым вопросом о разрешение на вход.

– Доброго дня, господин Каратачи и .. госпожа Ферн, если не ошибаюсь, - на счёт последнего уверенности не было, сведения о юной леди были получены лишь в регистратуре и ни слова в докладе АНБУ, а значит особого значения в инциденте она не играла, но не брать её в расчет было бы опрометчиво. - Мы ещё не встречались лично, мое имя - Тобирама Сенджу. Я только недавно перенял пост господина Сюнсуя, но мне уже доложили о произошедшем, поэтому я здесь. Как ваше самочувствие?

Вместе с последним вопросом, обладатель седых прядей в свои молодые годы подошёл к больничной койке, возложив на тумбочку пакет с несколькими апельсинами. Пожалуй, этот вопрос был необходим лишь для понимания, в состоянии ли ниндайме Мизукаге к дальней беседе, нежели искренним переживанием. Обычная вежливость, как и гостинцы на тумбе. 

Палата №2

Набирающий силу писк стрелой пронзает голову. Не расслышать и собственных мыслей. Виски пульсируют с такой силой словно по ним бьют молотком. Глазные яблоки судорожно двигаются под тонкими синюшными веками. Пляска утреннего света на лице брюнета из окна палаты усугубляла ситуацию. Ещё раз солнечный зайчик коснется его глаз… и его точно стошнит. Сдвинуться в сторону чтобы убежать от “раздражителя” не хватит сил. Чтобы подняться тем более. В полусне почувствовали неприятный привкус. Что-то кисло-горькое, наверное последствия курения. За ним железистый вкус крови - прикушенный язык, растрескавшиеся губы и нередко кровоточащие десны. Изжога дерет глотку. Руки непроизвольно потрясывает. 

Если он что-то чувствует значит сон отступил и скоро он проснется.

Мерзость.

Веко подрагивая поднимается, обнажая темный зрачок, что заполнял почти всю радужку. Белые стены палаты ударили ярким цветом по глазам и закружились. Глаза Сугуру немедленно сомкнулись назад. Однако казалось, что это верчение проникло внутрь мозга. Сдержать подходящий к горлу ком не представлялось возможным. Щеки его надулись, когда его полость рта заполнилась рвотными массами. Даже обессилевшие тело всё ещё способно на рефлексы и он бессознательно подвёл ладонь ко рту, полагая, что успеет “донести” содержимое его пищевода и рта хотя бы до раковины.

Однако рефлексы не заставят ослабевшее тело стоять твердо на ногах. Хотя он даже стопами не смог коснуться холодной плитки палаты. Его ноги безвольно запутались в одеяле и связали того похлеще любых пут. Физика всё ещё действовала на его тело, а потому инерция заставила  тело Сугуру шлепнуться о пол, пока ноги, завязанные узлом, бесформенной змеей сползли следом. От мимолётного ощущения боли он поднялся на локти, одной рукой даже смог упереться ладонью. Не стоило надеяться, что он сможет удержать давление во рту. На пол излилась зеленоватая с желтизной жидкость, без намека на “кусочки” чего-то. Он забыл, когда самостоятельно питался, последнее время разглядывая лишь иглу в вене, что доставит ему калории. Оттого его желудок напоминал сдутый шарик, а горло прожигала желчь, что добродушно Нара предоставила его поджелудочная. Холод керамики будто приводил в чувства, но тут же напоминал о жуткой головной боли. 

Скользя ладонями по собственной рвоте он смог подняться, отбрасывая белоснежное одеяло ногами куда-то под койку. Каждое моргание доставляло жуткую боль в висках, но иначе вращающаяся комната станет невыносимым испытанием. Он вытер тылом кисти губы, сплевывая горькую слюну после. Босые ноги шлепали по плитке. Единственное, что доставляло удовольствие - мороз пола, что уколами щекотал стопы.

В три шага он смог добраться до раковины. На последний он вытянул руку стараясь уцепиться за раковину. Она чуть наклонилась от давления тела, а после с “каменным” стуком встала на металлические рейки обратно. Он смог поставить обе руки на основание раковины - наконец его равновесию ничего не угрожает, хотя колени то и дело предательски подкашивались. 

 “Кто там? Я знаю его… не могу вспомнить.” - Зеркало.

Грязные спутанные волосы спадали на лицо. “Потянись я рукой чтобы убрать их и раковина разобьёт мне голову… больно.”

Сугуру опустил голову вниз вновь сплевывая кровянистую пену слюны в керамическую чашу. Он будто был в ловушке. Либо он сможет простоять так пока ему не станет лучше, либо он решится уйти и с большим шансом до постели уже не доберется. Барабанные перепонки разрывались от писка. Сквозь него слышалась возня за дверью. Стук чьих-то каблуков в коридоре бил по его голове как молот по наковальне. Его вновь стошнило. Надрывая глотку с хрипом вышла лишь бесцветная вода. 

Расставив пальцы одной руки пошире, он забросил длинные волосы назад другой. В голове не было ни единой мысли. Не было мыслей о смерти, но и жизни также.

 “Больно. Я устал.” Все ещё сохранялась жалость к себе. 

Рука плетью опустилась обратно к раковине, после чего его пальцы пауком схватились за край умывальника.

 Зачем он вообще встал? Ах да, утро и его организм снова отвергает сам себя. Хотя это происходит в очередной раз - к этому сложно привыкнуть. 

Как он вообще попал сюда? Нет, ни единой дельной мысли или кусочка пазла памяти. Хотя сейчас она скорее напоминала кашу.

Опустив голову он разглядел позади себя зеленоватую лужу. Подумал, что ему повезло, раз “иные” позывы он еще в силах сдержать.

“Да. Это я. Почему я не сдох?” - его лицо пестрело ссадинами и синяками. Кажется один из них он получил только что.

Тело протестовало против каждого усилия, и он чувствовал себя марионеткой, чьи нити натянуты до предела. Колени подгибались, а мир вокруг него продолжал кружиться в безумной пляске. С каждым вдохом он ощущал, как воздух режет горло, словно наждачная бумага. В желудке была пустота, которую ничем нельзя было заполнить.

Он оттолкнулся от раковины, снова ступая босыми ногами по кафелю, пытаясь удержать равновесие. Пол был холодным и влажным, но это было единственное, что позволяло ему оставаться в сознании. Каждый шаг давался с огромным трудом, словно ноги были свинцовыми. Наконец, он добрался до шнурка жалюзей, а после и до кровати. Опустился на неё, чувствуя, как силы окончательно покидают его.

Лёжа на кровати, он закрыл глаза, надеясь, что темнота принесёт облегчение. Болезненные импульсы в голове постепенно стихали, превращаясь в далёкий гул. Веки были тяжелыми, и он позволил себе утонуть в этом ощущении.

Сознание медленно ускользало, погружаясь в безмолвную пустоту. Там, в глубине сна, не было ни боли, ни страха. Только тихая темнота, в которой он мог забыться хотя бы на несколько часов. Это было единственное убежище, где он мог найти покой, пусть ненадолго.

Сугуру погружался в тягучий омут сна, где время теряло смысл. Во тьме не было ни боли, ни мыслей, только глубокая пустота. Однако, вскоре что-то начало вытаскивать его обратно, на поверхность. Медленный, нарастающий шум заполнял пространство вокруг него, пробуждая сознание. Он открыл глаза и тут же зажмурился от резкой боли, пронзившей виски. Комната была всё той же, но казалась более угнетающей. Холодный свет сквозь жалюзи вычерчивал длинные тени на стенах. Сугуру попытался приподняться, но тело словно противилось каждому его движению. Сон не приносил облегчения, он был словно временное убежище, из которого его безжалостно вытолкнули обратно в реальность. Сугуру лежал, вслушиваясь в своё дыхание, которое казалось ему чересчур громким в тишине палаты. Сердце билось глухо и тяжело.

Он снова открыл глаза, стараясь сфокусироваться на чём-то конкретном, чтобы унять головокружение. Взгляд упал на потолок, который казался далеким и бесконечным. Он пытался вспомнить, как оказался здесь, но мысли путались, ускользая, как вода сквозь пальцы. Воспоминания, казавшиеся важными, исчезали, оставляя после себя только туман и обрывки образов.

Сугуру перевел взгляд на свои руки, лежащие на одеяле. Они дрожали, пальцы были тонкими и бледными, словно чужие. Он сжал кулаки, пытаясь остановить дрожь, но это не принесло результата. Чувство беспомощности и отчаяния нарастало, как приливная волна, захлёстывая его.

Он прикрыл глаза, стараясь успокоиться и собрать мысли. В глубине сознания теплилась надежда, что этот кошмар когда-нибудь закончится.