- Розы, - скучающе произнёс Эйдо, когда он и Маки прошли через вход в парк и отправились дальше по тропе выложенной из гравия. - В моей стране таких цветов не водится. Наверное, там и вовсе нет никаких цветов. Страна Мороза неприятное место для обитания. 

- Тогда почему вы не покинете её? - задала Маки простой и странный вопрос, но для неё вполне ризонный, как для той, у кого не то, что бы есть постоянный дом. Она шла позади Эйдо на расстоянии пары метров и внимательно следила за его манерой движения, что бы запомнить всё, что сможет потом постичь и освоить, даже если это просто методика передвижения ног по поверхности. 

- Покинуть? Ну, если ты не знала, то школа Иайдо-рю в Стране Мороза не принимается другими школами за нормальную, и в нашем мире не так уж много самураев, и их представительств, что бы было выбирать, куда идти. Так как мы "изгои" для Страны Железа - понятное дело, туда нам путь заказан, - в словах Эйдо проскакивало пренебрежение. - Твой вопрос сразу выдаёт в тебе дикарку. Где тебя растил Сейджи Дзансей? В лесу что ли? 

- Вы не ошибётесь, если скажете "да", именно в лесу, - без заминки сказала Маки сохраняя такое же спокойное лицо, как и обычно. Её тон во время разговора с Эйдо был сдержанным и ровным, словно она всегда была готова встать в боевую стойку. 

- Я вот хотел тебя спросить. Я слышал, что Сейджи Дзансея убил его ученик, - он остановился, встал на место, застыл возле одной из лавочек с продуктами. - Уж не ты ли это?

- Я, - коротко ответила Маки точно также не давая сомнениям закрасться в сердце и дать там расцвести и забуять, не дать прижиться яду, что называют "виной". - Во время спаринга он был убит моим мечом. 

- Ясно-ясно. Такова судьба Святого Рассечений. В целом, это был ожидаемый исход, - Эйдо закивал, после чего прошёл к какой-то палатке, где продавали сладости, и купил терияки. Скушав его без задней мысли, мужчина уселся на скамью, после чего начал наблюдать за тем, как солнце движется по небосклону. - Слушай, - прервал он тишину, смотря на Маки, что стояла рядом, - тебе было грустно, когда он умер?

- К чему такой вопрос? - резко ответила Маки, встречаясь со взглядом Эйдо.

- Обычно нас не должна пугать смерть. Но размышляя об этом я думаю, что смерть пугает умирающего не потому что он заканчивает свой жизненный путь, но потому что в мыслях он пытается представить, как же горько будет тем, для кого он был дорог, когда они узнают о его кончине. Страдание близких людей из-за смерти индивида заставляет и самого индивида испытывать страдания. Разве не так было и с ним, когда он умирал? Он что-то сказал напоследок? - Эйдо доедал териями и смотрел на девушку глазами оттенка алого. После того,как разобрался с яствами он достал из кармана сигару, закурил её, используя спички, и какое-то время смотрел на дым.

Маки замялась на какие-то пару мгновений, поджала губы.

- Нёс всякий бред, - фыркнула она издавая смешной неприятный звук, и посильнее сжав рукоять клинка, на которой лежала её правая рука. 

- Правда? Забавно, - улыбнулся Эйдо, после чего отряхнул раскошные хаори и кимоно, и размял плечи оставляя сигару между зубов. - Ладно, я устал. Надо бы выматываться от вас к чертям. Проводишь меня к вратам? 

Маки спокойно кивнула на просьбу Эйдо, после чего они оба направились на выход из парка. Она задержала напоследок взгляд на кусте с розами, что росли вдоль дороги. Никакой сентиментальности, просто любование красотой. Истинный дзен.