Он вышел на улицы Ивагакуре, как выходит человек, решивший больше не возвращаться. Дверь в мастерскую не хлопнула. Она просто закрылась за ним - мягко, с лёгким щелчком.

Город встретил его прохладным ветром и бледно-серым светом. Камень был везде  в мостовых, в домах, в стенах. 

Сасори шёл неспешно. Его шаги были легкими, но чёткими, как тиканье механизма. Под его ногами шуршал мелкий гравий. Ноги не уставали - и тело не ощущало напряжения, больше нет. 

Ивагакуре спала наяву. Узкие улицы, выдолбленные между высокими домами, стояли молчаливыми ущельями. Окна мерцали ровным светом. Крыши - будто склонённые лбы - глядели вниз, безучастно. Всё вокруг было выверено и недвижимо.

Он не скрывался, не крался. Сасори просто шёл.С каждым шагом каменные стены становились всё выше, всё строже. Город сжимался вокруг, будто сам не хотел отпускать. Но Сасори не был из тех, кого удерживает тяжесть памяти и привязанности.

- Ни хрена не помню, где этот чертов город находится. Чёрт. Ладно, плевать, спрошу у стражников на вратах. Они должны уж точно знать эту местность, - произнесла сама себе Ульти, пытаясь тем самым успокоить себя. В довольно скором времени представительница клана Тенпин уже видела врата, которые вели на ружу, так сказать на выход из Деревни Скрытой в Камнях.

Дойдя до улиц Ивагакуре, девушка в первую очередь задумалась о том, что ей бы не помешало купить что нибудь, например еду, или оружие ниндзя, например кунаи, сенбоны, сюрикены, или какую-то сумку ниндзя. Темари не спешила, и спокойным шагом ходила по улицам деревни скрытого Камня, она не торопилась никуда.

Повозка и Сабито, проходили местность без каких-либо заминок, на улицах, было людно, но Сабито даже не смел напрягаться и спокойно продолжал путь, он был уверен, что народ, собственный народ, не станет вытворять какие-либо противозаконные действия.

Путь продолжался и в скором времени на горизонте, стали появляться отличительные черты тюремного здания, коего Сабито, увидел впервые за долго время, прибывания в селении.

По тротуару, едва касаясь лапками земли, шел белый пушистый кот. Его шерсть переливалась в лучах закатного солнца, словно он нес с собой кусочек света. Он двигался медленно, с достоинством, будто знал, что за ним наблюдают. А еще он мурлыкал. Это было негромко, но достаточно, чтобы прохожие оборачивались и улыбались.

Спокойным шагом, Сабито проходил улицы Ивагакуры, решив немного отречься от своей беготни и в спокойствии, немного вспомнить, какого это быть на одной из самых главных улиц. Парень был счастлив, сейчас так вообще особо, ведь понемногу, он стал осуществлять свою не совсем давнюю мечту, сжимая в руке, всё крепче, очередной подарокОружие: Ядо Ками судьбы, проходя всё ближе к резиденции.

Прикупив все необходимое, Ульти направилась прямиком в здание, которое очень долгое время ей не хотелось посещать, в особенности после переселения в эти места.

"Пусть мой первоначальный план и провалился, но может быть посчастливиться и мне удастся как-то когда-то выудить задание в старую Суну?"

Представительница клана Тенпин нахмурила свои бровки.

Блеск стали приятно радовал глаз молодой особы... Одной из её двух голов, во всяком случае. Рукоять девственного, ещё не омытого кровью клинка небрежно удерживалась лишь парой пальцев, пока взор янтарных глаз брюнетки скользил по сверкающей на солнце стали. Определенно, оно стоило каждой потраченной копейки, хотя о стоимости всех новых железок она не задумывалась от слова совсем, чего не скажешь о младшей из близнецов. Легкое касаниеПолет Бога Громаchakra(50) ладони к случайной стене близь стоящего дома, и та заговорила:

— Больше ни гроша не дам, осталось ровно в оплату долга, - строго молвила обладательница белоснежных прядей, предусмотрительно припрятав сбережения подальше от загребущих рук сестры. — Ты меня услышала?

— Тц, как скажешь, - с нескрываемой долей раздражения отозвалась вторая голова, таки оторвав взгляд от манящего острия и направив его к "соседке". — Всё, что я хотела - уже получила, дальше ебитесь сами. Мне ваши детективные игры не сдались и даром. 

На резкие слова своей вечной спутницы по жизни во всех возможных смыслах, густая бровь молочного окраса изогнулась в легком недоумение, сразу уловив к чему было сказано последнее. 

— Ты дремать удумала? - в лоб спросила та, не скрывая своего "восторга" от подобной перспективы.

— А что ещё делать? Шевелить мозгами это не по моей части, - просто бросила вторая, пожав плечами, насколько позволяла их совместная анатомия. — Будет что интересное - разбуди.

И на этих словах темновласая куноичи не стала церемониться, занимая более удобное для себя положение прямо на глазах ни в чем не повинных прохожих, явно не готовых к таким зрелищам посреди бела дня. Без хруста безе и всяких прочих возможных последствий, вторая голова сместиласьАтака двух Братьев Демоновchakra(10) к затылку, не оставив даже лишних рук, будто так изначально и было.

С уст оставшейся на своем месте головы слетел лишь тихий вздох, и ничего более. 

Миура решил перекурить, расслабиться и погрузиться в глубокие раздумия на тему истинного происхождения мира в котором живет, о войне между людьми и будущем. Он сладко затягивался сигаретой, глядя на людей вокруг, у каждого из них своя история, своя задача, каждый из них уникален. Вот старик Ли сидит на крыльце своего дома и также погружен в свои мудрые мысли не обращая внимание на свою стервозную жену, что орет на него за спиной.

"Ха, старик реально познал жизнь."

А вот красивая Ким, за которой не приударил не один мужчина. Мало кто знает, что она ждет своего жениха с дальней вахты, и ее верность  вдохновляет Миуру. Он видел какими глазами она смотрит на него и как его целует, ее любовь огромна и очень хрупка. С этой крыши видна вся улица, видные все истории и все жизни и Миуре пора возвращаться к своей. Он аккуратно слез и направился к резиденции для получения своей миссии.

Не прошло и нескольких минут, как новообретенная палка успела надоесть темновласой куноичи, отчего уже была благополучно забыта и зацеплена за пояс позади, лишь бы не мешалась, но и не выбрасывать. Они шли молча, и только на лице старшей мелькали отражения активных размышлений о чем-то, определенно не очень приходившемся ей по душе.