"Что же случилось, пока меня не было, раз клан стал столь пассивным?" - заметила про себя Кори, оглядывая всех присутствующих. - "Даже возражений не возникло никаких."

Провокация всё же не удалась. Обычное выдвижение такой кандидатуры бы вызвало как минимум диалог, но не в этот раз. Конечно молчание, пусть и достаточное время, не значило категорическое согласие, но, как известно, либо ты озвучиваешь сейчас, либо молчишь вечно. И всё же отсутствие Старейшин клана не переставало тревожить - это было так же странно, как и присутствие члена Анбу на собрании. Оное не нравилось куноичи, мягко говоря.

- Хорошо, что ждёт. - ровным голосом озвучились следующие слова девушки. - Надеюсь услышать объяснение или оправдание излишнего любопытства.

Она, слегка опираясь на свою трость, неспешно направилась к выходу из зала и была такова.

Тишина в зале стала еще глубже, будто само пространство затаило дыхание. Даже факелы, обычно потрескивающие и выбрасывающие искры, горели теперь ровно и беззвучно, словно боясь нарушить этот момент.

- Хорошо, - значит, возражений нет.  Все вокруг молчали после высказывания Кори, вполне себе, шиноби подумал что это было единогласным решением. Он медленно склонил голову, его маска на мгновение отразила мерцающий свет, создав иллюзию улыбки. Хокаге-сама будет ждать вас в своем кабинете. Его силуэт оставался неподвижным еще мгновение - черная фигура, застывшая в полумраке зала, будто вырезанная из самой тьмы. Затем, без предупреждения, его очертания начали растворяться. Не как при телепортации, не с клубами дыма или вспышками чакры - просто становиться все менее осязаемым, как тень при смене угла света.

И после слов черноволосой вновь настала тишина. Не следовало никаких ожидаемых обсуждений. Даже предполагаемой критики, которая казалось бы должна была последовать теперь. Конечно ещё ожидала Кори старейшин, которые как минимум точно должны были бы спровоцировать движение. Но их почему-то не было. Или что-то изменилось, пока она лежала в госпитале, или старики решили оставить всё на плечах молодого поколения. Ошиблись ли в этом? И пока шиноби Корня покинул место сбора клана, молодая ирьенин вновь погрузилась в свои думы. Хотя он её и вовсе не волновал, кроме как тем, что, как правильно заметили, ему не следовало находиться тут в идеале. Однако если Анбу присутствует, то на это есть и причины и договоренности, как бы недоверчиво к ним относился клан.

- Я предлагаю свою кандидатуру. - прервал ровный голос Хьюги опять спокойствие зала собраний. 

Хоть сама девушка не стремилась к такой цели никогда. Да и цель её долгие годы была лишь избавиться от клейма дочери предателя. Но её решение сейчас носило не столь желанием занять столь солидный пост, как сдвинуть дело с мертвой точки. Ведь она пожалуй далеко не первая, кто могла бы бесспорно претендовать. А если и учитывать её состояние в данный момент и прошлое, которое пусть в итоге и было принято большинством, но всё же не всеми членами клана. Конечно решение Старейшин не могло быть оспорено точно, а её заслуги сложно омрачить. Сама Кори правда никогда бы не назвала свои достижения так, ибо подразумевала всё как само собой разумеющееся. 

Удастся ли её провокация или нет — время прямо сейчас покажет. 

Из клубов вечернего тумана шагнул шиноби Корня - высокий, в маске с треснувшим узором паука. Его черный плащ тяжело опал на пол, словно крылья ворона. В зале мгновенно воцарилась тишина. Члены клана замерли, прервав бесконечные дебаты.

Время пришло... - голос из-под маски прозвучал так же спокойно, как и в прошлый раз. - Коноха требует ответа. Каков ваш выбор? Он медленно прошел по центру зала, его сапоги гулко стучали по деревянному полу. 

Шиноби Корня, который находился все это время внутри и встречал представителей членов клана Хьюга, смиренно и тихо находился в стороне и старался не вслушиваться в разговор. Понимая, что время идет, а уважаемые шиноби Хьюга так и не могут принять окончательного решения, тот резко встал и сделал шаг вперед.

- Простите... Я покину данный зал собрания, но... Хокаге-сама надеялся, что уже как неделю назад будет выбран истинный глава клана... Поэтому, он решил дать еще время, мы вернемся через пару дней за вашим решением...

Шиноби с большим уважением сообщил информацию членам клана Хьюга, после чего спокойным шагом вышел из зала. Для всех было понятно у них осталось немного времени. Коноха нуждалась в данном клане, как и в начале ее полноценной работы. После услышанного для всех было понятно, что 19.05 к ним придут за ответом.  

Время будто замедлялось и ползло также лениво, как надвигающийся вечер. Тянущаяся тишина, будто поддакивающая человеку в маске, прерывалась лишь отголосками разговора самой первой пары прибывших и теми, кто приходил позже. Однако третий по счету достаточно громко заявил о себе, но не сказать, что в хорошем смысле. Мало того что его определение выглядело, мягко говоря, странно. Так и без причины «активные» глаза вызывали только лишнюю настороженность. И пусть Кори бы не опустилась до принятия всего в штыки, но всё же это сочлось ею как отрицательный факт.

- Доброго дня. - лишь спокойно произнесла девушка, хотя не получала приветствия от входящего. Впрочем, то останется на совести вошедшего.

Следующий по счету вошел молча, что, правда, может быть продиктовано его принадлежностью к побочной ветви клана. Как бы то ни было, его Хьюга, не опуская лица и глаз, также в ответ поприветствовала умеренным поклоном. Конечно, кто-то мог сказать, что не пристало главной ветви такое, но у неё, носившей когда-то ту самую печать на своем лбу, были несколько иные взгляды.

В конце концов взгляд её ледяных, но совсем не бездушных глаз, пал на последнюю двоицу прибывших. Леди Хинату куноичи знала куда лучше остальных, как и её спутника. Само собой в её разум вернулась мысль о том, как какая-то мелочь может сподвигнуть человека отречься от другого, будучи хорошо знакомыми. Особенно, когда принципы стоят превыше всего в его голове. Неджи... Стоило лишь зеленому узору пропасть со лба молодой ирьенин, как, ведомый своим бесконечным утверждением о воле судьбы, он мгновенно оборвал любые связи с ней.

"Забавно... Не видеть, как судьба судьба сама не следует тому пути, который ты считаешь принадлежащим ей." - повторила у себя в уме черноволосая свои старые слова. - "Такое же заблуждение, как и отрицать само присутствие фортуны. Той, что одновременно в наших руках, как и полностью независима от нас."

- Здравствуй, Хината-сан, Неджи. - встретила приветствие обладательница непослушных волос.

И хоть их с шатеном общение с натягом можно было назвать то дружбой, но всё равно это навевало некоторое сожаление, с которым куноичи встретила промелькнувший взор юноши. Но от всего этого Кори быстро отвлекли слова сестры, которую парень обречен сопровождать. И по приказу, и в своей бедной, запутанной головушке. Родственница же хмурного, как туча, так и не менялась в своей застенчивости, сколько бы не пролежала в больнице бывшая Джонин. А изречение же окончательно проявило всё и подтвердило выводы черноволосой, которые сами выходили из разговора с Сарадой.

 - Пожалуй, я не совсем так отвечу на этот вопрос, как он того требует в своей формулировке. Можете записать это в счёт моего ещё слишком недавнего возвращения. - начала говорить сразу далее брюнетка, поставив трость перед собой и слегка навалившись на неё. Несколько запутанно и издалека, как всегда. - Будущее лежит в плоскости привнесения перемен в нашем клане, но с сохранением наших традиций одновременно. Как бы это взаимоисключающе не звучало. И это объективно сложная задача. Решение для неё я сходу не назову.

Конечно, Кори сейчас очень вероятно могла столкнуться с категорическим осуждением, но это была её позиция на данный момент. Сразу и вспоминался один молодой глава, к которому она была некоторое время «привязана» обязанностью сопровождающей. Он-то и вовсе собирался полностью и грубо ломать всю систему, что в целом Хьюга не считала хорошим ходом. Но часть правды в его неординарности всё-таки была. Стабильность стабильностью. Но без движения и развития не будет.

Путь до залы, — волглый, промозглый, звучащий легким шагом обезличенной фигуры позади, — запомнился лишь телесно. Неприятное чувство мокрой ткани на плечах, словно та сподобилась инородной коже, слившись с телом тяжестью дождевой воды, что из раза в раз проскальзывала по ключицам каплями, рисуя змеевидные линии по телу, обданному напряжением, терялось посреди вопросов в голове, коими внутренний голос не утихал ни на йоту.

Он ступал позади нее. На полшага, как и предписано его крови с рождению. Вровень — было бы кощунством в отношении главнейшей ветви, а впереди — изменой предначертанной его роду догме. Догме произрастать в чужой тени без права на вольность в словах или же выборе направления линии жизни, власть над коей забирает печать во лбу. По этой причине ее вопрос не сыскал должного ответа. Она обратилась к нему слишком тихо, едва ли не на выдохе. Как к родственной крови, нежели клейменной опоре. Как к тому, кто своим словом мог бы развеять все ее тревожные потуги. Но он остался недвижим своими устами. Даже не взглянул на нее, не сводя глаз с незримой точки перед собой. Не потому, что не имел на это желаний, но потому, что не имел то права. Голос сестры звучит так, словно в нем есть место вере, что они наделены правом говорить друг с другом вслух. Здесь. Как равные друг другу. Как члены одной семьи или же люди, что связаны нечто большим... На все, что он мог рассчитывать для себя посреди мириад глаз впереди, — лишь молчание, лишь осанка и лишь самоконтроль. Один неверный взгляд — и кто-нибудь в этой зале запомнит его реакцию не как жест вежливости, а как положение вольности, коего он должен быть лишен с рождения и до самой смерти.

За оконечностью коридора его ожидала лишь чаемая беспримесность, лишенная эмоций на сглаженных холодом лицах. Сдержанные поклоны, застывшие позы, взгляды, обтянутые белесыми цветами роговиц. Глаза, кои никогда не искали в толпе таких, как он, не смотрели на него как на равного себе, только награждали досмертным клеймом... Он же не обдал взглядом никого из них, заходя на свет следом за ней. Заприметил лишь женское лицо краем лавандовых. Взглянул на нее одним мгновением, как на единственный образ посредь других, кое выбивалось из фона переплетением их общего прошлого. Пусть и всего лишь мимолетного. Все остальные — прочие фигуры, коих он знал лишь по родословной. И все они ожидаемо держали свои лица, не треснув их холодными гладями даже с того факта, кто привел их сюда.

Мертвая белая маска на лице. Одна из множества рук главенствующих глаз, смотрящих на всех них из-под тени козырька каге-касы. Глаз, не принадлежащих их клану и не имеющих права входить в дела их рода даже сопровождением в «лице» человека из АНБУ. Это был плевок в кодекс, в традицию, в саму суть того, что отделяло клан от деревни. Там, где все решала кровь и порядок рождения, вмешалась рука извне. Жест сравним с угрозой, нежели просто нарушением. Слишком мягкой, чтобы говорить о ней прямо, но слишком явной, чтобы отвести от этого глаза.

Шаг привел его в предназначенное ему фатумом место — чуть позади Хинаты, на расстоянии всего лишь дыхания, но не руки. И когда та размыла тишину и редкий перешепот голосом, Неджи осторожно навел на нее взгляд, не двинувшись даже в голове. Не как на сестру или же наследующую кровь... не как на возможную главу. Его деланное безразличие в глазах скользило по девушке, коя не должна была оказаться здесь на первых ролях. Звучание ее голоса разлетелось по зале эхом. Более уверенным, нежели Хината позволяла себе при иных обстоятельствах. Он же не вслушивался в их смысл, но вслушивался в тон. Слишком много пауз на вздох. Слова едва ли надломлены страхом, но это чувство ежилось под тенью совсем иного. 

Ее речь оборвалась вопросом о будущем клана. А он медленно перевел взгляд на лица, что похоронят его следующим своим изречением. Но... Собрание было слишком официальным. А это значило, что все слова здесь запомнят, все взгляды заметят, выражение лица — интерпретируют по-своему.

И он отвел глаза от них, позволяя тем смотреть лишь только на собственный смысл впереди.

Ткань времени надорвалась в самый неподходящий момент. Пелена чакры, упавшая на загривок врезалась в сознание, не оставив иного выбора, кроме как — исчезнуть.

Обувь предательски хлюпнула, оставив на отполированном полу водяной след. Промокшие рукава прилипли к локтям, тяжёлые пряди волос — к шее, а капли, падающие с ресниц, отзывались неприятным ознобом, прокатывающимся вдоль позвоночника. Тело выдавало волнение куда ярче, чем мысли. Мимолётная дрожь прошла так же внезапно, как и появилась, заставляя её быстрее сориентироваться в пространстве.

Что-то было не так.

Не настолько, чтобы поднимать тревогу, но вполне достаточно, дабы пальцы сами собой вжались в мокрую ткань груди, прижимая ладонь сильнее туда, где сердце билось чаще обычного.

« Неужели собрание понадобилось так быстро?..» — белые глазницы метнулись в сторону Неджи, стараясь найти в нем ответ на заданный вопрос. Однако взгляд, упавший на силуэт брата, не давал желаемой ясности. Он выглядел так же, как и она: промокший до нитки, с едва заметным напряжением в уголках глаз и линией губ, сжатой до предела. Осадка оставалась такой же безупречной, как и положено представителю клана Хьюга, но казалось — подобным вопросом сейчас он задавался и сам.

— Отец упоминал о собрании, но я не думала, что оно понадобится так быстро… Ничего ведь не произошло, Неджи-кун?..  — прошептала Хината, голосом, что едва прорвался сквозь шум собственных мыслей.

Она посмотрела прямо, оценивая тех, кто находился в помещении прямо сейчас, дабы, возможно, в этом найти ответ на заданный ранее вопрос. Из всех, кто находился в зале, ей по настоящему были знакомы лишь двое: Кори и Кайто. Остальные — оставались загадкой. Или же были той частью клана, что всегда оставались в тени и не выдавали никаких признаков к собственному существованию. Впрочем — в этом была суть каждой семьи Хьюга, которая относилась к главной ветке и имела прямые, родственные связи. Скованность в манерах. Немота в выражении чувств. И взгляд — холодом оценивающий любое проявление индивидуальности. Которое, разумеется, было неуместным пятном на безупречной репутации родословной.

Хината на секунду задержала взгляд на знакомых лицах. Сердце вновь дрогнуло от неуверенности. Стоило ли ей вообще возглавить это собрание, начиная речь первой?

Но, привычка была сильнее сомнений. Она слегка наклонилась, попутно убирая выбившуюся прядь волос, что упала перед её лицом.

— Кори-сан, Кайто-сан… Рада вас видеть, как и всех остальных! — слова прозвучали сдержанно, но в них чувствовалась искренняя вежливость — та самая манера, к которой её приучали с детства.

Рано или поздно этот день должен был наступить. Разговоры о выборах нового главы клана велись давно, пусть и негласно. Будущее Хьюга уже не могло строиться на догмах прошлого. Старейшены устали от неопределенности, а некоторые — напротив, слишком торопились её преодолеть. Хината же знала о большинстве всех этих подробностей, но старалась оттянуть время как можно дольше, дожидаясь пока хоть кто-то вызовется на эту должность. Но..

В груди что-то незаметно переклинило. То ли остатки вины, то ли хрупкое желание быть не просто частью системы, а её голосом. Хоть однажды. Выпрямив спину, куноичи сделала шаг вперед, позволяя своим губам распахнуться вновь в речи, но уже чуть увереннее. Не от имени одной из важнейшей семьи — а от своего собственного.

— Прошу прощения, если мы явились с опозданием. Но если собрание касается грядущих выборов… позвольте мне начать с первого вопроса. — слова разнеслись эхом по залу, стараясь достучаться до каждого присутствующего здесь человека, —  Я понимаю, что, возможно, моё мнение незначительно… но если речь идёт о будущем клана Хьюга, я бы хотела услышать... какое будущее каждый из Вас готов предложить клану. 

Закончить паузу — не поздно никогда. Ведомый незримой рукой, заснувший на месяцок другой любитель экспериментальных жанров музыкальной долбёжки приоткрыл глаза в прищуре: солнечные ванны это хорошо, витамин D, всё-такое, но исключительно в меру!.. Судя по консистенции осевшей на скамеечке, на которой восседал Хьюга, пыли, темноволосый провёл в сонно-бессознательном продолжительное количество времени. Это особый навык членов (и членинь… нет, вернее членинесс) клана Хьюга — ультрагибернация: хотя, судя по тому, что паренька никто не разбудил, его в какой-то период накрыли плащом-невидимкой, а после — просто забыли.

Разум сразу занялся работой — принимаясь считать, какое число на дворе… И, самое важное, какой месяц.

Деньки обещали перестать быть томными, приблизительно в это время, а если точнее — прямо сейчас, должно проходить общее собрание клана Хьюга. Всё, что было связано с кланом, темноволосый переваривал не слишком хорошо, но появиться всё-равно стоило, как минимум посветить лицом после продолжительного собственного простоя-пропажи.

Темноволосый исчезШуншинchakra(20) в облачке дыма даже не приподнимаясь с сидячего положения — на собрание Хьюга Кайто появится в крайне бодром настрое, потому что путь ему предстояло провести в армейском положении «в полтора».

Оказавшись прямо перед дверцей зала для собраний темноволосый выматерился себе под нос: держать полуприсед в шуншине оказалось гораздо тяжелее, чем он себе представлял. Кажется, с обуви от ускорения точно были стёрты полсантиметра подошвы. Рука легла на рукоять, отворяя дверь.

…судя по собравшимся в зале присутствующим, дату парень посчитал вполне себе корректную, это не могло не радовать. Глазки сразу же принялись скользить по присутствующим, по охране в лице АНБУ. Из самых примечательных — четыре звёздочки! Четыре потенциальных друга-подружаньки, с которыми можно подрывать устои Хьюга и вместе отправиться на весёлый квест по долбёжке в дёсна с Учихами!

Мысли посекло тесаком, глаза остановились на выбивающемся элементе. Ч-О-К-Е-Р.

— Ого!.. Годы внутрикланового кровосмешения позволили явить свету первую Хьюгу-альтушку! Ой… Не знаю, откуда мне в голову пришло это древнейшее слово, прошу прощения.. Объяснить не смогу, - это было первое, что выдал новоприбывший, а после — Кайто запнулся, старательно пытаясь перебрать в головушке вереницу фактов, приподнимая из пыльной кучи информацию о том, откуда он знает все эти выражения из горящего взрывами, кажется, далёкого будущего… Не важно. Слова были посвящены Касуми — взгляд задержался на девушке первой. После, взгляд скользнул дальше.

Кори.

Масуми.

Сора.

Темноволосый не знал имена булочек из клана, но в душе всё-равно слоном носилось ощущение, что с кем-то из четвёрки присутствующих он знаком. Ба!.. Так и до галоперидольчика недалеко. В противовес большинству, старательно украшающему зал для собраний кисленькими котячьими (всем известно, что Хьюга, в отличие от собакенов Учих, представляют из себя милейших котомурчалок) моськами, Кайто улыбался во все тридцать два зуба.

…заодно старательно разглядывая каждого — с такой натугой, чтобы ВСЕМ стало неловко. Нет, не так… Р-А-З-Г-Л-Я-Д-Ы-В-А-Я.Бьякуганchakra(5) Цвет белья, каждую косточку тела, каждую складку на коже — лучшие знакомства должны быть столь же близкими, неловкими и сексуально томными, как цыганский поцелуй.