- Ты сказала, что Сенджу Сейджи твой учитель, - неожиданно начал разговор Эйдо, когда они с Маки уже прошли пару кварталов. Девушка покорно следовала за ним прямо по пятам, почти целиком повторяя даже легкие телодвижения мужчины. 

- Если вы о темноволосом, короткостриженном мужчине с шрамом на губе, который имеет дурной нрав, то это так, - кивнула Маки выговорив эти слова почти как заученную скороговорку. - Вы знали мастера?

- Мы знаем его по именем Сейджи Дзансей. Святой Рассечений, - холодно произнёс Эйдо посмотрев в сторону Маки повернув лицо не останавливая своих шагов. - Он никогда не говорил, что на самом деле он тоже из клана шиноби, и мы не знали об этом. Всё что нам, мастерам иайдо из другой страны, было известно о нём - это то, что он создал свой собственный стиль боя, и не называл себя самураем. Святой меч стиля Дзансатсу-рю, Сейджи Дзансей. 

Казалось, что слова Эйдо наполнены такой злобой и ненавистью, что можно их сравнивать с раскалёнными углями. Маки слегка прищурилась, задумалась о том, как её учил сражаться учитель. Дзансатсу-рю - было названием, о котором она никогда не слышала. Мастер никогда не упоминал его, и не использовал, но сейчас Эйдо говорит ей, что это был его индивидуальный стиль. Что он был "Святым Меча" этого стиля. Кэнсэй - высший титул, которым могут наделить мечника, что постиг глубину философии клинка. И она - своими руками убила его. 

Оставшееся время они шли в молчании. Эйдо увидел смятение и странные чувства, что наполняли Маки, когда она услышала "правду" о своём учителе. Но если сторонний наблюдатель будет думать, что ей стало горько от его смерти - он будет заблюждаться, ведь путь, кой они оба избрали, предвещал смерть. Предвещал резню, которая была прознесена всуе в названии "Дзансатсу-рю" - Школа Стиля Резни.

После прогулки по улицам, Маки направляясь по стопам Эйдо дошла до особняка, который она бегло знала. Одно из клановых поместий. 

- Сегодня на вечер я остаюсь тут. У меня назначена встреча на вечер, и я не собираюсь показывать, что такому как я нужен кто-то для сопровождения, который будет, пф, "охранять меня". Если уж на меня нападёт шиноби, то он скорее останется без рук в таком замкнутом пространстве, - сказал отстранённым слегка голосом Эйдо снова встретившись с холодным взглядом Маки. - Тебе придётся как-то перекантоваться где-то рядом, думаю, ты не против. 

- Не против, - подражая тону собеседника сказала Маки положив руку на рукоять клинка, и кивнув. - Я просто дождусь утра где-то рядом. Надеюсь, что вы не захотите просто сбежать, не сказав мне и слова. 

- Я бы так не поступил, - выпустил смешок Эйдо, после чего исчез за воротами поместья.

Маки уселась у врат поместья под столбом, разложив под пятой точкой куртку, которую ранее носила. Отодрав кусок рукава оной, она сделала тряпку для полировки, после чего начала натирать лезвие одного из клинков, убивая время, пока не начало темнеть. Она методично выдраивала пыль и грязь с поверхности орудия убийства, иногда наталкиваясь на отражение собственных глаз на поверхности клинка. 

"Значит, учитель пытался скрыть от меня, чему он меня обучал... Мой стиль боя совершенно не такой, как у самураев. Он слишком грубый, резкий. Я всегда думала, что моя работа больше напоминает хитокири, и теперь я начинаю понимать, почему. Ведь для кого ещё может существовать стиль, именованный "Дзансатсу-рю", как не для убийц-головорезов..."

После того, как ей надоело этим заниматься, девушка просто обняла клинки, опёрлась спиной об столб, и уснула. До самого утра никто так и не смог нарушить её сон - ни кузнечеки, ни одинокие птицы, ни какая-то ещё пробегающая мимо шантропа.