Прошло еще несколько дней с тех пор, как Обури очнулся после «долгого сна». Он был слаб как физически, так и духовно. Неведомое токсичное вещество повредило его каналы чакры и весь накопленный опыт, и способности р – скатились в тартарары. Техники, которые он оттачивал до безупречности вновь требовали практики, подстраиваясь под изменения в организме. О восстановлении внутренних каналов чакры говорить так вообще было больно… но потомку «славного клана» было грешно унывать о чём-то подобном. Да, он стал слабее «себя прошлого» более чем в два раза. Такова цена за то, чтобы он смог двигаться дальше. Он жив и может держать в руках оружие. И даже лишившись львиной доли чакры, он был готов свершить своё праведное возмездие! Месть за дорогих ему людей! Обури сидел на свой больничной кровати спиной к двери, медитируя и восстанавливая то, что он смог сохранить с таким трудом. Если бы не вмешательство врачей, он или погиб, или полностью был обделён в использовании ниндзюцу. Учиха был внимательно сосредоточен на своей медитации. Благо, такие способности как: доступ к додзюцу, сенсорные способности и «бумажный стиль» – особо не подверглись корректировке, а потому, использовать их в быту не составит больших усилий или неудобств. 

В момент, когда Сакура заглянула в палату, она могла увидеть тёмно-синее свечение, исходящее от тела «предполагаемого ею носителя додзюцу». Даже будучи в своём «печальном состоянии», он смог уловить постороннее присутствие по слабым звукам, даже не пользуясь своими «внутренними дарованиями». Однако, вида того, что за ним наблюдают он не подал. Поэтому, стоило двери вернуться в исходное положение, Учиха особо не пытался что-то предпринять. Он семь месяцев пролежал в больнице. Если-бы кто-то хотел его смерти, они-бы давно проникли на территорию и устранили его. Исходя из ситуации, можно было предположить, что Клану не то, чтобы выгодна его смерть, но нейтрализовать его как «боевую единицу» вполне себе возможный вариант. Если он не будет «светить» своими способностями и не выделяться, это сыграет немаловажную роль в его вендетте. Да, сейчас он был слаб и переубеждать других в обратном не собирался.

Последовал стук в дверь и миловидный голос куноичи. Прервав медитацию, Учиха обернулся на «источник беспокойства», одаривая «розу» своим взглядом смоляных глаз. Выражение его лица было спокойным и слегка удивлённым:

– Проходи. Нет, я в порядке и совсем не голоден. Но спасибо за беспокойство.

Попытался стветить максимально приветливо Обури. Вопросы в самом деле были слегка странными и в какой-то степени неуместными, однако, отнекиваться и проявлять свою «Учишскую Брутальность», где круче могут быть только яйца – Обури не стал. Он казался обычным парнем, каких много. Без выпевающего пафоса и гордыни, как стереотипно описывали представителей его клана. Порой даже справедливо.

Следующий вопрос «розы» не сказать, что удивил Обури, но вызвал некоторый трепет в его «тёмной душе». Одно только упоминание Клана Учиха отдавалась нотками боли его сердце, однако, он смог сдержать свои внутренние порывы. От своего происхождения не убежишь:

– Это не является какой-то тайной. Я здесь уже давненько. Моё имя Обури. Приятно познакомиться, Сакура-сан.

Кивнул в адрес «розы» Учиха, поднимаясь на ноги и подойдя к окну – открыл то на половину, дабы проветрить помещение. И хотя на улице было весьма прохладно из-за времени года, было как раз кстати впустить внутрь немного свежего воздуха.