Взрыв расходится по окрестностям громовым раскатом, сотрясая гребни песчаных дюн и всякую из мыслей, кои могли зародиться в раздумьях безучастных наблюдателей на недосягаемых высотах. А его глаза, лазурные, округленные апофеозом и кульминацией, переливаются немеркнущим огнем, сыскавшим мимолетный приют посредь многообразных оттенков восхищения плодами высшего из творений. 

Ночной простор озирает бесцветный световой разрыв, разгоняя полумрак, луносветные тени и всякие сомнения. Колоритный бутон чистой концентрированной взрывной силы, всепоглощающий и неизбежный, моментом вжимается в песчаное полотно, заглатывая недрой около первородный однохвостый сгусток чакры. Инферно расползается по природному холсту разноцветьем, объятым белизной, что без жалости режет глаза, опаляет плоть и дробит кости. Оно затягивает мгновением красоты и совершенством. Оно ложится на лик мастера широкой самодовольной улыбкой, постепенно прорисовываясь в ехидный оскал.

— Это уже не требуется, Пакура. — наглость и уверенность насилу делят звучание голоса творца, пока глаза, сощуренные во все еще преобладающей улыбке, созерцают его творение, проскальзывая по каждому из оттенков пламенной громады. — Кажется, я и без того сделал все в лучшем виде, гм.

Сфера, всеобъемлюще очерченная белизной, секундами содрогается неудержимой энергией: то лишь слегка ежится своими контурами, то едва ли пружинит всесторонне. Форменное пламя свирепствует, напоминая своей силой и ипостасью миниатюрное солнце. Небосвод переливается оттенками красного и золотого, воссоздавая композицию, коей позавидовал бы сам закат. С3 — не просто рукотворный акт смерти и разрушения, но мгновение расцвета высшего из проявлений искусства. С3 — это не всего лишь закат существа, коему посчастливилось лечь останками в основание настоящего шедевра. С3 — это истинное, неоспоримое искусство. Искусство, кое долгими секундами цветет во тьме, прежде чем наконец угаснуть и оставить после себя воспоминание и белоснежный, расходящийся во все стороны от эпицентра занавес, наполняющий пустоту густой дымкой. 

— Я убил его? — собственным словам нет веры, подрывник щурит глаз в старании рассмотреть за завесой хоть что-то, что ответило бы на его вопрос отрицанием.

Молчание. Абсолютная тишина. Глухие веянья пустынных ветров разносят непроницаемые клубы из дыма и песчаной пыли, срывая слой за слоем, и драконВзрывная глина: Второй уровеньchakra(35) , подчиняясь непроизнесенному приказу, резко рвет воздух движением массивного крыла, устремляясь к неясному силуэту воронки.

— Не так уж он был и силен, гм. — рука, протянутая перед собой в предплечье, еще явнее дрогнула в кулаке — ладонный рот впивается зубами в около форменную глину, чтобы лишить ее еще секундами назад требуемого образа. 

Россыпи песка волнятся рябью, расходясь от рукотворной впадины, и иной раз осыпаются в его глубины, не встречая на своем пути ни единой преграды в виде тела или же хотя бы его куска. Дейдара оглядывает одну лишь пустоту, едва ли нагнувшись вперед на изголовье повисшего в воздухе творения. С каждой секундой на его лице все явнее проступает разочарование.

— Я думал, что Однохвостый Шукаку куда более грозный противник. Мне даже немного жаль, что все закончилось так быстро. — смыкая глаза под едва ли слышимый смешок, блондин погружает ладонь в подсумок, возвращая глину к общей массе. — Но ничего не поделаешь. Возвращаемся.

ГромадаВзрывная глина: Второй уровеньchakra(35) взмахивает крылом и устремляется в сторону врат Суны, постепенно набирая высоту.