Стоял поздний вечер. За стеной как всегда был слышен гул телевизора, сопровождавшийся не менее знакомым монологом ведущего. А именно, местный вести опять в своём излюбленно-нагнетающем стиле рассказывали: как, кто, да и у кого опять украл. А может даже, ради разнообразия – и убил. Всё-таки как-то скучно всё время одно и тоже делать.
За другой же стеной был слышен более прерывистый и прыгучий голос двух людей - матери и ребёнка. Мать считала, что её дитя не особенно – некудышный результат, который сам не может развиваться. И поэтому ей так сказать приходится ради него пыхтеть, тужиться а иногда и применять силу.
Да, так и слышно.
- Я тебя убью!
- Девочка должна писать красиво!
- Уже скатилась до самых троек!
А после следовали обычно слёзы, плач. Капельки ненависти, которые сразу старались подавить. Потому как ребёнок – это машина. Это то, что если сейчас правильно запрограммировать – сможет реализовать любую твою мечту! Не егоную, а твою!
Ведь ты же испугался-поленился-посчитал аморальным свои мысли и действия. Но, а вот пусть твоё чадо их всё-таки исполнит.

И что значит – она любит компьютеры, и может с интересом что-то изучать в программирование? Во времена матери было модно красиво писать – рисовать – и заниматься спортом. Поэтому никаких ПК, никаких других игр, пока девочка не начнёт реализовывать материнские представления о моде.

И вот, находясь между этих двух негативных излучений – криминальной России и семейных деспотов, самому невольно хочешь подумать о чём-то плохом. И даже так получается.
Вся жизнь его была подобна малине. И как бы печально с материальным заработком не было - всегда имел он свой кусок, и свой угол.
Вот только насколько бы материальные ценности не были интересны, когда тебя стараются с помощью них купить – твою любовь, признание, уважение – со временем чувствуешь ты какую-то фальшь.
Но, увы, чувствуешь ты её слабо. Тебе закрывает глаза пелена наслаждения.

Говорят, причина отличия ребёнка из детского дома и домашнего в том, что первому не достаётся в отличие от второго той интимной, личной любви. Она рассыпается между всеми и толком никто её сути понять так и не может.
Но что есть передача любви через объекты? Через игрушки-еду-и т.д.? Ведь сиротский ребёнок тоже получает подобную.
В какой-то мере он даже не видит кухни – за него ж всё делают. Но любит ли он поваров, работающих там? Не думаю. Он даже и в душе не чает, являются они настоящими или вымысел взрослых.

И вот, с таким внутренним посылом – что через игрушки (или другие побрикушки) можно завязать со всеми разговор, добиться симпатии и любви – он попадает в реальный мир. И его не понимают.
И так на протяжение многих лет. Детский сад, школа, университет. Он пробует всё замять за счёт вещей. Неразберихи, дружбу, и т.д. И может появляются те, кому нужны объекты – с ними он находит общий язык. Вот только с остальными у него не вяжется. От слова - ну совсем. Пока есть что-то у него – он интересен, когда это надоедает – он становится не интересным.

А теперь он став взрослым зрелым мужчиной. По крайней мере, так в округе говорят.

И не понимает, почему тело не даёт ему самоуничтожиться? Ведь он так этого желает. Стать таким же как любимые его объекты, которым не нужны ни любовь, ни что либо ещё. Которые не придают, не плюются в лицо. И которым не нужно ничего, да как и ему собственно.
Но тело только и делает, что медленно разлагается под его нервозностью, как бы надсмехаясь над ним. И обрастает всякими болячками. При этом же создаёт в уме причины для жизни (мотивы, какие-то мечты-небылицы). Находит те незапачканные образы светлого прекрасного, ради которых можно ещё пожить.

Но зачем? Разве кому-то нужен он без материальной составляющей? Без квартиры, машины, и других вещей?

Этого он не понимает. И при этом чёртов разум всё-равно скулит, что хочет социума. Хочет связи. Хоть к кем-то.
Что-то вроде капли воды для путника, затерявшегося в пустыни.

Но вместо этого приходится видеть четыре стены, окружающие его. Такие знакомые, и при этом такие чуждые. Видеть кровать, на которую он должен лечь. И всё.
Хватит этих других объектов. Хватит этой бессмысленной, бездушевной чипухи!
Он ложится на кровать, закутывается в постельное бельё. И невольно прислушивается к внешней среде. Она как и пять секунд ранее никак не меняется. Всё тот же негатив излучается извне.
И поэтому это сильно давит на уши. И хочется прикрыться ещё одной подушкой. А ещё лучше
Погрузиться в пучину океана. И бесконечно проваливаться в какую-то тёмную неизвестность. А сверху оставить все свои мечты и желания, которые будут гореть алым пламенем на глади воды.