Сидящий рядом юноша был как всегда холоден в своих действиях и высказываниях. Однако, присущая ему отрешенность, ничуть не пугала Харуно. Долгие годы жизни, биение его сердца остаётся спокойным и ровным по отношению к ней, от чего хмыки и отведение глаз в сторону являются лишь обыденностью в её суровой реальности, неотъемлемой частью его образа. Девушка практически смирилась с тем, что он не разделит с ней бремя любви: его бледные губы никогда не произнесут заветные слова, а выразительные как у верблюжонка глаза, ни разу не посмотрят на неё так, как ей бы того хотелось. О чём-то большем вроде жарких объятий и поцелуев под полной луной и говорить не приходится. Её любовь, будучи слепой и губительной, по детски нетерпеливой и заведомо безответной, не имеет никакого смысла на существование. Следовательно, с этим каламбуром и игрой в одни ворота пора завязывать.

  - О нас двоих? Что это значит? - тихим, едва слышным голосом переспросила розоволосая, пытаясь выяснить из уст первоисточника не искажает ли она суть услышанного. Они существовали только по отдельности друг от друга как Саске и Сакура. Никаких «их» никогда не было и не будет.

Вместо того, чтобы радоваться, благодарить Вселенную и упиваться мимолетной удачей, Харуно стало невдомек: зачем он сейчас дразнится подобными изречениями, зная о её чувствах? Для чего вкладывает ложную мысль в её пустоголовую черепушку? Слова Учихи буквально повергли её в легкий шок, заставив изумрудные глаза округлиться от удивления - два блюдца неотрывно взирали на мужскую фигуру в ожидании ответов.

Последовавший с заминкой вопрос не внёс ясность в происходящее, наоборот - только запутал девушку ещё больше. 

«Здесь что-то не так», - отозвалось в пятнадцатилетней головушке тревожной мыслью. Мягкие черты лица стали серьёзными. Пальцы правой и левой рук машинально начали присбаривать ткань алого ципао, медленно но верно заключая хлопковую материю в мёртвую хватку. 

«Саске, зачем же ты пригласил меня сюда на самом деле и почему вопрошаешь о месте в моей жизни так, будто мы тут все помирать завтра собрались? Что такого ужасного ты собираешься сделать, о чём не можешь рассказать?»

Чтобы не вызывать лишних подозрений к своим догадкам, Харуно попыталась подобрать нужные слова для ответа, от чего речь вышла скомканной.  

- Ты… и Наруто… Вы - моя семья, - её голос слегка дрожал, взгляд пал на подол платья. В попытке придать себе храбрости, женские кулачки сжались ещё сильнее. Знала бы розоволосая, что тут будут такие разговоры, то накатила бы пару стопок горячительного напитка перед выходом. Во избежание словесного конфуза, разумеется.

 - Возможно, наши мнения разнятся на этот счёт и ты видишь меня лишь обузой, но… - продолжила чуть более уверенно, переходя на надрывную экспрессию в конце разговора, - Саске, ты очень дорог мне. Дорог всем нам!

Харуно слегка приподняла голову в сторону Учихи. Взгляд зеленых глаз начал блуждать, пытаясь зацепиться за что угодно, что могло бы успокоить её внутреннее рвение кричать о своих чувствах к нему. Поднимать эту тему оказалось сложнее и больнее всего, ведь слова, зародившиеся в глубинах сердца, по прежнему не подчинялись холодному рассудку. 

- Саске, я давно хотела спросить... Почему ты постоянно отвергаешь меня? Я всего лишь хочу быть рядом, - невидимый червь сомнений подтачивал твердость девичьих убеждений, касаемо их совместного будущего. Лихорадочные мысли, настойчиво пытаясь подобраться к истине, каждый раз наталкивались на извечный вопрос «а надо ли это ему?» Девушка тяжело вздохнула. Так, словно эта попытка донести до него свои чувства была последней в её жизни и с треском провалилась.